Государева крестница - [17]

В длинном чёрном одеянии мага, сцепив руки за спиной, доктор Бомелиус расхаживал быстрыми шагами по низкому сводчатому покою, рассеянно поглядывая на полки, уставленные тиглями и ретортами, на разбросанные по столу астрономические инструменты, на свисающие с потолка чучела крокодила и иных редкостных гадов. В открытом очаге жарко пылали дрова, но тепло чувствовалось лишь вблизи, а чуть подальше прохватывало ознобом от каменных стен и пола. Бомелиус сам выбрал это помещение для своего лабораториума в отдалённой части дворца, почти заброшенной и пользующейся дурной славой, — челядь, во всяком случае, избегала появляться в этом крыле здания без нужды, а с тех пор, как здесь обосновался колдун, и подавно. Самого колдуна это вполне устраивало, лишние соглядатаи были ни к чему.

Он не доверял дворцовой челяди, а своих слуг у него не было. Был некогда один — надёжный, преданный как пёс, — но вскоре по приезде в Москву бесследно пропал. Мог, конечно, и сбежать, хотя маловероятно. Куда, зачем? Скорее всего зарезали грабители, здесь это не редкость. Вот проклятого оружейника не зарежут...

Да, будь здесь старый верный Питер, как всё было бы просто. А этим подлым московитам довериться нельзя, никому из них. Глупые, тупые дикари, ни один не способен даже понять собственной выгоды. Неужели оружейнику невдомёк, что разумнее было придержать язык, нежели ссориться с царским лекарем. Обиделся за дочку, старый дурак; подумаешь, потискали девку — убудет её от этого?

А девка хороша... он ещё подумал: смотри ты, каких аппетитных служаночек выбирает себе этот механикус. Это кстати. Это очень кстати! Будь она дурнушкой, использовать её в его целях было бы затруднительнее, атак... Да, тут есть возможности, надо только очень тщательно всё обдумать.

Заинтересовать ею Иоанна? Это нетрудно сделать, тиран по натуре порочен не менее Тиберия или Родриго Борджиа и, как они, необуздан в удовлетворении своих похотей. А если девка окажется в царской постели...

Да, вот именно. Что тогда? Поставленный перед фактом, оружейник может повести себя по-разному. Он может взбунтоваться и погибнуть, — на это едва ли можно рассчитывать всерьёз. Даже в западных странах ремесленник — пусть и большой мастер своего дела — не отважится на бунт против короля ради чести дочери. Может быть, дворянин, да и то не всякий; отец фаворитки скорее воспользуется выгодами нового положения. А тем более здесь, где московиты почитают своего царя как наместника Бога на земле. Во всём христианском мире нет народа более раболепного, более приниженного перед верховной властью. Некоторые бояре, правда, проявляли строптивость, но таких сразу укорачивали на голову; а простолюдин механикус? Нет, нет, так прямо ничего не выйдет, надо измыслить более хитрый ход. Думай, Алоиз, думай...

Назавтра была среда — день, когда Бомелиус по заведённому обычаю докладывал Иоанну результаты недельных наблюдений за планетами и созвездиями. Успокоив царя тем, что никаких бед на ближайшее время светила не предвещают, астролог замялся и изобразил нерешительность.

— Ну, что там ещё? — спросил Иоанн.

— Не знаю, должен ли я говорить великому государю...

— Знамо, должен! Что у тебя ещё? — нетерпеливо повторил Иоанн свой вопрос.

— Есть способ... к которому мы редко прибегаем по причине его сложности, он... как бы это объяснить в тонкостях... боюсь, что великому государю много останется непонятным, это способ математический, путём особого рода вычислений на армиллярной сфере…

— В тонкостях не надо, пошто они! — Иоанн повысил голос. — Ты, Елисей, дело говори, голову не морочь, довольно мне её иные морочат... не знаешь, кому верить.

— Осмелюсь ли я надеяться, что великий государь не включает своего покорного слугу в число этих «иных»?

— Тебе верю, только не испытывай моего терпения. Про способ твой в тонкостях мне знать ни к чему, а если что сведал сим путём, то говори!

— Многое пока неясно, государь. Этот способ позволяет в некоторой степени определить воздействие... как это сказать... взаимное воздействие между различными персонами. Ежели, к примеру, моя судьба как-то незримо связана с судьбой другой персоны, то её можно вычислить, узнать...

— Судьбу?

Бомелиус покачал головой, предостерегающе поднял палец:

— Нет, нет, не судьбу. Персону! Впрочем... да, отчасти и судьбу. Великий государь угадал верно, ибо, узнав персону, можно понять и то, что её с нами связывает и что сулит таковая связь в будущем. А значит, ждать ли от таковой связанной с нами персоны добра либо зла. Великий государь помнит, что мне случалось доводить на воров, злоумышлявших измену или иное какое воровство...

— Того не забыл, инако чего для держал бы тя в числе верных?

Бомелиус молча поклонился, выражая благодарность, и продолжал:

— Метод, о коем говорю, позволяет вычислить не только вероятного злоумышленника, но и, напротив, персону благорасположенную, связь с коей может принести великую пользу. Это, великий государь, раскрывается не сразу. Вычисления при помощи сего артефакта, — он торжественным жестом указал на стоящее посреди стола с астрономическими инструментами подобие сквозного глобуса, сложенного из множества перекрещивающихся под разными углами тонких медных обручей с нанесёнными на них знаками зодиака и символами планет, — именуемого сферой армиллярной, гораздо трудны и не сразу раскрывают искомое. Я теперь в затруднении: цифирь указывает на присутствие подле великого государя некоего человека...