Государь - [13]

Глава 4

Обсуждение финансовых проблем затянулось до позднего вечера. Сплошная говорильня и надежда, что заграница нам поможет. Что англичане и американцы все-таки начнут выполнять свои обещания. Но у меня, впрочем, как и у Каца, обещание, особенно английского посла, вызывало недоверие. Я анализировал свои ощущения – почему сомневаюсь в словах такого серьезного человека, как сэр Джордж Бьюкенен. Где-то я был согласен с мыслью своего друга, что англосаксы заинтересованы, чтобы в России был бардак. И от них можно ожидать только подлостей, а не помощи в вопросе наведении порядка в стране. Что именно они сделали все, чтобы развязать Первую мировую войну в надежде ослабить своих конкурентов.

Все это так, но была у меня надежда выжать из англичан немного денег в качестве оплаты, чтобы великий князь не продвигал идею создания государства Израиль. После той встречи я посчитал, что вопрос выделения 150 тысяч фунтов стерлингов союзной нам Великобритании практически решен, но вот сейчас начал сомневаться. Вспомнилась несколько кривоватая улыбка посла Бьюкенена и лекция по психоанализу в нашем НИИ Мозга, а ее я как-то посетил в надежде разобраться в отношении меня одной девчонки. На той лекции как раз рассказывали об улыбках. Так вот лживая улыбка появляется быстрее искренней, длится дольше, словно лжец надел маску. Отличить такую улыбку от искренней просто. Фальшивка сильнее выражена в одной стороне лица. Та часть коры головного мозга, которая отвечает за выражение лица, располагается в правом полушарии. Она посылает сигналы преимущественно в левую сторону тела. Во время искренней улыбки полушария мозга воздействуют на обе стороны лица, и улыбка получается симметричной. Так вот основываясь на выводах специалистов моего времени – Бьюкенен все время говорил со мной неискренне. Улыбки были искусственные и несколько кривоваты. Скорее всего, они имели цель меня обмануть и внушить мысль о добром и искреннем английском дипломате, который только и мечтает помочь своим союзникам. Конечно, я не дипломат, и, вполне вероятно, такая улыбчивая маска это обычное дело в их профессии, а деньги от англичан все-таки поступят. Но вот Кац в этом совсем не уверен. Аналитическому чутью своего друга я доверяю. Поэтому после перебора многочисленных способов обеспечить финансирование наших проектов пришли опять к прежней мысли – деньги можно получить только от Николая II.

У меня возникло ощущение дежавю – психическое состояние, при котором человек ощущает, что он когда-то уже был в подобной ситуации. Происходящее до боли напоминало вечер перед моей поездкой в Могилев на санитарном поезде. Тогда все обошлось наилучшим образом, и я выиграл, но как все получится в этот раз? Предательский холодок пополз по спине, хотя рассудок понимал, что в этот раз я буду под защитой бронепоезда, и даже сумасшедший не посмеет на него напасть. Все это так, но очко все равно играло, и я понял, что пора заканчивать это бесконечное копание в окружающих нас коварных псевдодрузьях, ждущих только момента, чтобы воткнуть нож в спину. Договоримся скоро до того, что за спиною немцев, подготовивших и направивших в Петроград финских егерей, стоят англичане.

Кац запросто может такую теорию выдвинуть и будет обосновывать это тем, что это же англичане организовали убийство Распутина. И именно они стравили немцев, французов и русских, чтобы они убивали друг друга. А сами сидят у себя на островах, попивают чаек и покуривают свои мерзкие трубки «данхилл» с тремя вставками. Хотя в этом времени сущность самого Каца вселилась в англосакса по крови (Джонсона), но он продолжал с подозрением относиться к англичанам. А причиной всему служили именно эти самые трубки с тремя точками. Кац трепетно относился ко всему, что создано природой, а эти трубки, производимые англичанами, считал порождением дьявола. Ведь чтобы изготовить одну такую трубку, нужно было срубить несколько редких баобабов, убить трех слонов и загубить жизни нескольких туземцев. Баобабы шли на наборный мундштук, из бивней слона делалась одна вставка, ну а туземцы погибали, ныряя на большую глубину, чтобы добыть моллюсков, из которых потом делался лак для покрытия этих трубок. Дикость? Да еще какая. Но английские джентльмены с удовольствием и даже с гордостью, курили эти трубки. Поэтому мой друг с большой настороженностью относился к англичанам и предполагал, что от них можно ожидать любой гадости.

Чтобы не доводить дело до маразматических теорий, в которых Кац был тоже мастак, я заявил:

– Ладно, парень, давай заканчивать. Я понял, что средства на наши авантюры можно взять только в казне, и значит, моя задача при посещении брата усложняется. Придется не только укреплять его морально, но и выжимать из Николая II средства на производство напалма и «Катюш».

После этой реплики наше переливание из пустого в порожнее прекратилось. Правда, мы еще переговорили о том, что великий князь должен успеть сделать перед отъездом. Бронепоезд отправлялся в Могилев вечером, и времени, чтобы успеть в обязательном порядке посетить Синод, вполне хватало. Высказанные Кацем мысли, чего я должен добиться при встрече с обер-прокурором Синода, Николаем Павловичем Раевым, окончательно погрузили меня в прострацию. Уже плохо соображая, я, пожав руку своему другу, отправился к себе в особняк. Там мне предстояла еще одна обязанность великого князя, но скажу прямо, довольно-таки приятная процедура прощальной ночи с женой.