Государь - [160]

И все же требовалось выполнить еще одну задачу, исполнить еще один долг. Оркид круто развернулся, отбив в сторону все еще направленный ему в грудь клинок, шагнул вперед, схватил висевший на поясе Деджануса кинжал и со всей силы вонзил клинок в шею генералу.

Деджанус открыл было рот, собираясь завопить, но смог лишь захаркать красным потоком, хлынувшим изо рта. Оркид вытащил кинжал и шагнул назад; Деджанус рухнул, словно забитый телок, с взвившимся высоко в воздух фонтаном крови.

Оркид посмотрел на убитого, но вместо лица Деджануса увидел лицо Береймы. В нем вдруг поднялись желчь и чувство вины, которые он носил в себе с той страшной ночи, когда убил Берейму. Он поперхнулся, его начало рвать, и он не мог остановиться. Когда рвотные спазмы наконец прошли, Оркид запрокинул голову и воскликнул:

– О Владыка Горы, что же я наделал?

Но ответил ему не бог, а Арива.

– Ты предал меня, – сказала она.

Он повернулся к ней лицом, вытирая рукавами рот и бороду.

– Нет, Арива, нет. Я люблю тебя. – Он отставил в сторону окровавленную руку, все еще держащую кинжал. – Все это было сделано ради Гренды-Лир. Ради твоей матери. Ради ТЕБЯ.

Арива быстро приблизилась. В тот миг у него возникла безумная мысль, будто она идет к нему в объятия, и он не сопротивлялся, когда она забрала кинжал из его руки и глубоко вонзила ему в грудь. Он сложился над ней, словно сломанное дерево, уронив руки ей на плечи, опустив голову к ее щеке.

– Я люблю тебя, – повторил он с последним вздохом, когда Арива повернула в ране нож и выплеснула в пронзительном крике свою ненависть к нему.

Той ночью она облачилась в доспехи и поклялась не снимать их, пока ее брат Линан не будет лежать мертвым у ее ног. Она никому не сказала про то, что узнала о его невиновности в смерти Береймы; это было уже не важно. В конце концов, это ведь именно Линан вторгся в родную страну с варварами из Океанов Травы, именно Линан истребил лучшие полки Гренды-Лир, именно Линан так жестоко убил ее мужа и – тем самым – погубил ее рождающуюся дочь. Линан был величайшим врагом всей Гренды-Лир, и если б только его можно было убить, целостность королевства еще могла быть восстановлена.

Той же ночью она приказала сложить во дворе дворца огромный погребальный костер и бросить в него тела Оркида и Деджануса. Никакого священника не попросили прочесть над ними молитву.

В ту же ночь она приказала Линдгаре покинуть Кендру; ее не волновало, куда та отправится, лишь бы не оставалась в пределах ее королевства.

И в ту же ночь она, одной из первых увидев длинную цепь факелов над хребтом Эбриус, поняла, что это передовые отряды вторгающейся армии Линана. Через день, самое большее два, Кендра будет осаждена.

– Приди, брат мой, – прошептала она в ночь, крепко сжимая Ключ Силы. – Приди ко мне, чтобы мы могли закончить это.

Позже она заметила, что руки у нее в крови. Она озадаченно смотрела на них, так как целиком вымылась после убийства Оркида, а потом заметила, что кровавые отпечатки у нее на руках повторяют форму Ключа. Пятна оставил амулет, но кровь эта была старой, цвета красного вина, и застывшей, словно она была на Ключе с год, а то и дольше.

– Это кровь Береймы, – произнесла она вслух и обнаружила, что в силах наконец заплакать.

ГЛАВА 35

Линан прибыл на окраину Кендры к середине утра. С его наблюдательного пункта на хребте Эбриус все выглядело до нелепости мирным. Город лежал на пологом склоне, словно сложное стеганое одеяло, спускаясь от подножья хребта к морю. Солнце сверкало, отражаясь от воды, а в небе кружили пустельги и чайки. Затем он заметил, какой пустынной казалась местность. За исключением одного-двух рыбацких судов и «купца» в сухом доке, не наблюдалось никаких кораблей, и все улицы практически пустовали. То тут, то там шмыгали фигурки, ныряя из одного дверного проема в другой. Складывалось впечатление, что весь город обезлюдел из-за страшного мора.

«Вот так меня и назовут, – сказал он себе. – Линаном Мором, а никак не Линаном Завоевателем. И не Линаном-королем».

– Арива еще узнает, – произнес он вслух, и повернулся к Эйджеру. – Думал ли ты, дружище, во время нашего бегства отсюда, что мы вернемся, приведя с собой армию.

– В то время я думал, что мы отправляемся в изгнание навсегда. – Эйджер пожал плечами. – По правде говоря, я не думал, что мы вообще когда-нибудь вернемся, с армией или без.

– Этот город построен без расчета на осаду.

– Да. Укреплено лишь подножие хребта. Стоит миновать эти укрепления – и для нас открыт даже дворец. Кендра всегда полагалась на то, что провинции заслонят ее от любого нападения; ну и на мощь своего флота.

– Я это изменю, – пообещал Линан. – Сделаю этот город неприступным.

Эйджер искоса взглянул на Линана.

– Неприступным для кого? Коль скоро ты возьмешь Кендру, все королевство будет твоим. Северные провинции, которые с наибольшей вероятностью могли тебе воспротивиться, – Хьюм и Чандра – ныне в твоих руках, а прошлой ночью мы узнали от присланного Эйноном вестника, что Аман – единственная провинция на юге, которая могла бы восстать, – захвачена для тебя. Даже Хаксус, традиционный враг королевства, и тот в твоих руках.