Гости на метле - [13]

— А зачем он мне нужен, тот голос?

— Чтобы постоянно напоминать о моем существовании. Понял? А теперь беги отсюда, пока хозяйка не вышла из хаты. И гляди мне, не жадничай!

Степан вылез из погреба и изо всех сил рванул в направлении Горобцов. Но уже через несколько шагов из головы вылетело все, о чем он собирался рассказать. В ней билась лишь одна-одинешенька жалостливая мысль: «горемычный Аристарх! Он никогда в жизни еще не пробовал молока! Он ни разу не лакомился бутербродами с маслом и колбасой».

Аристарх провел мальчика взглядом к тому месту, откуда начинались густые кусты. После этого положил тяжелую рожу на лапы и закрыл глаза. Во сне он время от времени сладко вздыхал, и счастливая кошачья улыбка светилась на его поцарапанном, грязном писке.

Не иначе, Аристарху снились горы бутербродов и реки молока.

Проснулся кот от голоса бабы-яги.

— Ну как там наш пленник? — спросила она, сходя с крыльца.

Аристарх деланно потянулся, зевнул и безразличным голосом ответил:

— Пленник? А никак. Сидит себе и скучает. Привет тебе передает.

Кот надеялся, что после этих слов хозяйка пойдет дальше. Однако Ядвига Олизаровна направилась к погребу и склонилась над крышкой.

— Как ты там? — позвала она — Не замерз?

Ответа не было. Ядвига Олизаровна склонилась еще ниже. Тогда пораженно посмотрела на Аристарха.

— Слушай, так его же здесь нет!

— Конечно, нет — ответил верный кот, выглядывая уже из-за угла домика — и быть не может. Я его только что послал за молоком и бутербродами.

Ядвига Олизаровна остолбенела.

— Ты его отпустил?

Клюка, выпущенная ловкой рукой бабы-яги, со свистом рассекла воздух и подняла пыль в том месте, где только что находился Аристарх.

Однако тот выглядывал уже из-под куста бузины, который рос в противоположном конце дворика.

— Какой же ты стала несдержанной — укоризненно заметил он оттуда — Нервы у тебя никудышными стали. Лечиться надо.

— Сейчас ты у меня узнаешь, кому надо лечиться! — разъяренно воскликнула Ядвига Олизаровна — А ну, взлезай оттуда!

Но Аристарх уже спешно занимал новую позицию.

— Подожди, не горячись — замуркотел он из-за палисада — ты же меня даже не дослушала! А я дал ему полторы порции забывчивого зелья! И свой внутренний голос тоже послал с ним. Уж кто-кто, а он не даст ему думать о том, что может нам с тобой хоть немного навредить.

Ядвига Олизаровна с недоверием воззрилась на то место, где скрывался ее предусмотрительный воспитанник.

— Ты правду говоришь? — спросила она.

Аристарх выбрался из-под кустов и ударил себя в грудь так, что аж луна пошла:

— Да ты что? Разве я себе враг?

Ядвига Олизаровна прикрыла крышку и посмотрела в сторону Горобцов.

— Вообще ты прав — сказала она — и так с этой девочкой много мороки, а тут еще и он. Наверное, пусть переночует у себя дома, а там видно будет.

— А я? — завопил Аристарх — А мое молоко? А бутерброды?

— Никуда они от тебя не денутся — успокоила его баба-яга — Мы с тобой тоже пойдем в село. Осторожность никогда не помешает. Ох, чует мое сердце, что этот мальчик еще принесет нам хлопот!

— Ничего, нам не впервой. А что будем делать с ней? — спросил Аристарх, кивая в сторону окна, на котором мигали тусклые отблески огня.

— А мы нашу хату замуруем — сказала Ядвига Олизаровна — И станет она без окон и дверей.

Баба-яга вернулась к хате, трижды сплеснула в ладони и громко сказала:

— Тибель-канес-цвибель-клопсс!

Стена дома задрожала. Двери жалобно скрипнули и стали покрываться бледной матовой пеленой. Через минуту на них и на окна уже даже намека не было.

— Так-то! — удовлетворено сказала Ядвига Олизаровна — А теперь в село. И по пути заодно решим, что нам там делать.

Внутренний голос Аристарха

Мать уже вернулась из работы и хозяйничала у летней кухни. Оттуда доносились такие вкусные ароматы, что аж в голове затуманилось.

И мать, не прекращая работы, посмотрела на сына.

— Где тебя носит? — спросила она — И где это ты так измазался? В погребе, что ли, целый день просидел?

Но прежде чем Степан подумал, чтобы ответить, его уста уже произносили уклончивое «та-а», а ноги сами поспешили в дом. «Бедненький, голодный Аристарх — нашептывал ему внутренний голос — он столько мечтал о молоке, и ты немедленно его вынесешь. Несчастный, измученный Аристарх лишь однажды ел колбасу, и ты тоже вынесешь ее из хаты».

На кухне Степан прежде всего увидел две больших миски с варениками. Впопыхах взял один и вцепился в него зубами.

«Что ты делаешь, негодяй? — в тот же миг того же миг завопило что-то внутри Степана пронзительным голосом — Забыл, за чем тебя послали? Немедленно бросай все и неси мне есть»!

Забыв о варениках, мальчик ринулся к каморке. Там он отчекрыжил внушительный кусок колбасы, завернул ее в газету и запихнул в карман. Затем схватил пустой горшок и опять направился к кухне, где на столе уже стоял кувшин только что надоенного молока. Он наклонил кувшин, однако в этот миг в сенях послышались шаги и на пороге появилась мама. Она скрестила руки на груди и с упреком посмотрела на сына.

— Куда это ты опять разогнался? — спросила она — А ужинать кто будет?

— Не хочется, ма-ам — как-то странно, точь-в-точь как внутренний голос кота Аристарха, застонал Степан, хотя в желудке все говорило, что одного вареника ой как маловато — я уже поужинал.