Гости из будущего - [32]

— Ничего такого. Мы просто устали и задремали в гостиной, — пришла мне на помощь Рейвенкло.

— Но я бывал тут и раньше. Несколько лет назад мне начали сниться эти странные сны, — вставил Годрик. — А по утрам я места себе не находил. Тогда и отправился в путешествие, где встретил Ровену. После этого моя душа успокоилась, и они стали приходить очень и очень редко. Наверное, дважды или трижды за все это время.

— Мне такие сны тоже снились, — нахмурилась Хельга. — Но я не придавала им значения. Только после них действительно было тоскливо и неуютно. Будто меня разрывает надвое.

Пока обсуждали, расхаживая по комнате, сложившуюся ситуацию и разглядывали лица спящих людей, мы — совершенно незаметно для себя — встали друг напротив друга, образуя в изголовьях гробов крест. И тут наше одиночество было нарушено самым неожиданным способом: послышались тихие шаги, но мы словно окаменели. Из тьмы вышли двое детей. Оба белоголовые, большеглазые и таинственно-любопытные. Они будто не видели нас вовсе. Мальчик был на голову выше девочки и вел ее за руку.

— Вот Лис, я же обещал тебе, что покажу Героев, — прошептал он. — Никто не приходил сюда с самой годовщины Битвы. А это значит — с прошлого мая.

— А почему? — волосы девочки были заплетены в две тонкие косички, в ушах болтались сережки-редиски, а голос испуганно дрожал. Она мне смутно кого-то напоминала, но я пока не мог вспомнить кого.

— Потому что сюда приходят только на праздник, чтобы проверить, не проснулись ли они.

— Но ведь они могут проснуться в другое время.

— Могут, — согласился мальчик, — но все уже устали ждать. Столько лет прошло.

— Сколько? — мы произнесли это все вместе: я, Ровена, Рик, Хельга и девочка со странными сережками.

— Почти двадцать. Родители учились вместе с Героями и воевали с ними плечо к плечу. Помнишь, мама рассказывала, как они летали все вместе в Министерство магии на фестралах?

— Помню, — малышка стерла пыль с ближайшей крышки и заглянула внутрь. — Выходит, это тетя Джинни?

— Да, это младшая сестра отца, — ответил мальчик. — Вон там Невилл Лонгботтом, это Гермиона Грейнджер. А тут...

Меня будто окатили ледяной водой, и вместе с мальчиком я прошептал свое имя:

— Гарри Поттер.

Глава 14. Я не забуду, обещаю

У каждого своя правда. Нам кажется, что мы совершаем благо для всего человечества, однако же, на деле — это благо в первую очередь для себя самого. И даже смерть во имя чего-то очень большого и важного не может порой считаться до конца альтруистическим деянием. Любовь и ненависть — чувства, которые у нас вызывают другие люди, но это вовсе не значит, что они так же любят или ненавидят нас, как мы их. Мы сами растворяемся в своих чувствах и требуем от других совершенно такого же ответа, забывая: для одного любовь — это нежное и трепетное, а для другого — всепоглощающее, острое и пряное чувство. Все это говорит о том, что каждый видит мир по-своему. И что для одного благо, для другого может быть наивысшей мукой. Поэтому, идя по жизни, мы стараемся найти тех, кто сможет разделить нашу точку зрению, понять наше видение мира и, тем не менее, способных свободно высказать свое мнение, свои чувства и мысли. Таких людей мы и называем друзьями.

Ровена вздохнула и, как маленькая девочка, потерла глаза кулаком. Я, молча, протянул ей бокал с горячим вином. Горячим оно, конечно, было четверть часа назад, а теперь уже почти остыло. Мне не нужно было ничего говорить. Последнее время мы вообще мало разговаривали: не только с ней, но и с Риком, и с Хельгой тоже.

После той ночи нам тяжело было придти в себя. Проснувшись ранним утром на холодном каменном полу Астрономической башни, каждый неосознанно с недоверием вглядывался в чужие лица. Молчание повисло в воздухе, как утренний туман. И никому не хотелось разрубать его словом. Но через какое-то время в углу, у самого парапета, что-то зашевелилось, и нам с Годриком пришлось вскочить на ноги. Из тьмы вышел всего лишь Эппи с большой шишкой на голове и посиневшими пальцами на руках.

— Что случилось? Где Найт? — сиплый голос едва слушался меня.

— Эппи столкнул молодого хозяина с башни, — всхлипнул домовик, а потом кинулся на пол, оттягивая свои длинные уши тонкими ручками и начал биться распухшим лбом о холодные камни.

— Подожди, как это скинул? — Рик с силой оторвал малыша от его самобичевания.

— Господин Эрик хотел похитить молодую леди, — эльф указал пальцем на Хельгу, хлюпающую носом то ли от холода, то ли от страха. — Но Эппи не мог позволить ему загубить еще одну жизнь. Эппи толкнул молодого Эрика и тот споткнулся. А потом... потом...

Что было потом узнать было почти невозможно. Когда его спрашивали, домовик начинал свой рассказ с начала, останавливался на том же месте и снова начинал биться о пол или стены. В итоге, я отпустил его домой с запиской и несколькими золотыми монетами для художника Найта.

С тех пор потянулось странное время. Мы не знали, как называть друг друга, ведь с этой ночи в нас одновременно существовало по две личности — Основателей и Героев войны. Той далекой войны с Темным Лордом, которая свершится еще совсем не скоро.