Гости из будущего - [11]

Нам же с Риком достался нелегкий выбор. Какими качествами будут обладать наши ученики? Какие критерии выставить нам?

– Храбрость и благородство – вот, что я ценю в людях! – говорил он.

– Безрассудство и жертвенность, я бы сказал.

– Не передергивай, Салазар! Лучше подумай о своих ребятах, какими будут они?

Очередная ночь-путешествие вымотала меня окончательно. К тому же, никаких новостей от таинственного N, не было. А как найти его, я не знал. Надежда на то, что у моих окон снова появится сова с письмом, была еще одной причиной моей задержки в поместье. Может быть, даже более весомой, чем планы о Школе. Вследствие всего этого я был в дурном настроении и деление детей по личным качествам казалось мне глупостью. Зная о своем превосходстве над другими в той или иной области, они будут спорить, драться, ссориться. Не лучше ли оставить все как есть? Но решение уже было принято, а сил спорить у меня не было. Оставалось смириться. И первое, что пришло мне в голову, я выпалил, не задумываясь.

– Они будут чистокровными!

Вот тут-то и начался наш спор. Годрик доказывал мне, что лишать маглорожденных права обучаться в нашей школе – чистоплюйство и ханжество. А у меня в голове вертелось еще одно слово, что-то типа «эманация», но это было совсем из другой оперы и я не стал копошиться в и так неустойчивой памяти.

– Что за шум? – к нам подошла Ровена. Сегодня на ней было сапфирового цвета платье, беспощадно обтягивающее все прекрасные изгибы тела. Она, как и обычно, двигалась настолько плавно и изящно, будто не шла по бренной земле, а парила над ней гордой орлицей.

– Миледи, я не могу убедить нашего друга в том, что каждый человек, вне зависимости от происхождения, должен иметь право учиться в нашей Школе, – начал Рик.

– Да, я против! Потому как... – Француженка не дала мне договорить.

– Что значит «против»?! Вы считаете, что высшие силы, дарующие тому или иному человеку магию, способны ошибиться? Кто бы ни распределял волшебство среди людей, в нем намного больше мудрости, чем в вас, дорогой друг. – Она не повышала голоса, не хмурила брови, но в интонации, в каких-то неуловимых нотках, жестах и, главное, в глазах, чувствовалась такая сталь, что я с трудом сдержался, чтобы не отпрянуть. – Послушайте, Салазар, я считала вас несколько умнее. Посудите сами, сейчас, оставаясь без присмотра, те маги, кому не посчастливилось родиться в чистокровной семье, вынуждены быть изгоями в своих домах. Они не способны научиться сами тому, чему мы научим их в школе. Они будут в сотню раз полезнее обществу с багажом знаний, нежели на тех самых ярмарочных площадях, заставляя ребятню смеяться и кидать в них камни.

Ее тирада была настолько убедительна и серьезна, что я даже устыдился своих слов. Кажется, Ровена не закончила, но я уже примирительно поднял руки.

– Хорошо, хорошо, милая леди. Я сдаюсь и беру свои слова обратно. Мои ученики будут предприимчивы, амбициозны и находчивы. Вас устроит такой список качеств?

– Более чем, – француженка последний раз взглянула на меня с недовольством и отошла к макету замка.

Весь оставшийся день неприятное напряжение по-прежнему висело в воздухе. И я подумал, что своими словами как-то обидел Рейвенкло, поэтому перед ужином улучил момент и застал ее в одиночестве ее в саду.

– Ровена…

Она испуганно обернулась, напряглась всем телом, будто птица, сложив крылья, готовая броситься в бездну. Не увидев врага, девушка расслабилась и вежливо улыбнулась.

– Я только хотел извиниться, если затронул какие-то ваши чувства…

–Что вы имеете в виду? – искренне удивилась она.

– Сегодня утром, разговор о грязнокровках.

Француженка снова поморщилась. И в этом движении сквозило что-то необыкновенно родное и близкое, что мне стоило невиданных усилий не прижать девушку к себе. Что это? Откуда эти чувства?

– Ничего страшного, Салазар. Я не хотела показаться грубой… Если честно, последние несколько месяцев я сама не своя. Это началось еще до поездки сюда. Да и вообще, меня будто что-то звало в эти земли. И вот я тут, а легче не стало. Эти сны… они выматывают меня! Знали бы вы, сколько времени я трачу на маскирующие чары! Эти круги под глазами…

Она не договорила, спохватившись, что жалуется малознакомому человеку. Не другу даже, а деловому партнеру. Но мне уже было все равно.

– Какие сны? Ровена, какие?

– О, это не интересно, Салазар. Это глупые кошмары.

– Расскажите, умоляю!

Девушка нахмурилась, и только сейчас я заметил, что крепко сжимаю ее запястья. Но у меня не было времени на то, чтобы просить прощение.

– Мне снится замок, – нерешительно начала она. – Разрушеный замок. А я витаю над ним. За то время, что сон повторяется, я смогла понять, что там была война. Много раненых и убитых. Плачущая мать над могилой сына, совсем маленький мальчик, потерявший обоих родителей. Я будто узнаю их всех, но в то же время, просыпаясь, не помню ни имен, ни лиц… а потом…

– Потом вы попадаете в комнату с четырьмя кроватями, – закончил я за Ровену, уже полностью уверенный, что нам сниться один и тот же сон. Ее и без того большие волоокие глаза раскрылись от удивления. – На этих кроватях четверо подростков: две девушки, два парня. Они спят… просто спят и не могут проснуться.