Гостеприимный край кошмаров - [115]

Вокруг мусорные россыпи: бутылки, ржавые консервные банки, бумажки, окурки, лохмотья газет, битое стекло. Еще и тряпье какое-то валяется – возможно, в засохших пятнах крови и мочи, с прошлых прорывов, – но общество у костра не собиралось заморачиваться такими подробностями. Человек десять-одиннадцать, жарят сардельки на шампурах, все с пивом. Демчо зло и безнадежно скривился: идиоты. Нажраться перед тем, как тебе улепетывать от смерти по ночной дороге, до упора выжимая спидометр… Парни вооружены (как же иначе, Гиблая зона рядом!), но чем эти стволы помогут против того, что способно смести три линии обороны элитной береговой охраны?

Увидев Лерку, дурашливо заорали, заржали, начали зазывать и предлагать пива. Та презрительно вздернула подбородок и стала похожа на королеву в изгнании из иноземного сказочного фильма, который Демчо смотрел с месяц назад.

Отошли подальше, он поставил палатку, прицепил амулеты. Глядя исподлобья, Лерка сообщила, что ей надо «кое-куда сходить». Он взял фонарь, придирчиво осмотрел укромное место за кучей гниющего мусора, потом подождал в стороне, деликатно отвернувшись. Дурни у костра улюлюкали, девчонке было не по себе.

– Давай в палатку, – позвал Демчо. – Скоро медузники обнаглеют.

– А если эти пристанут? Их же вон сколько…

– Ночью не рискнут. Кровососы будут вместо сторожевых собак, кто вылезет наружу – тот дурак. Утром встанем пораньше и пойдем ловить попутку.

– Уверен, что они нас не опередят?

– Абсолютно. Они же пьяные, скоро будут еще пьянее. Утром проспят, как сурки, а когда оклемаются, нас уже след простынет.

Это ее успокоило. Завернулась в спальник, не застегивая «молнию». Сквозь исцарапанные окошечки из мутноватого пластика сочился сиреневый сумеречный свет, и было видно, что глаза у нее блестят задумчиво и настороженно.

Демчо тоже укрылся спальником. Знобило чем дальше, тем больше. За себя и Лерку он не боялся: хозяева Гиблой страны безжалостны, но не лживы, как сказала Серая Дама, так и будет. Лерку не тронут. Но все остальные, Господи, все остальные… Он зажмурился и так лежал, скорчившись, словно эмбрион, пока не услышал испуганно-обрадованное:

– Ой, Демчо, к нам сюда медузник лезет!

Медузник был невелик, не крупнее ботинка. Через неприметную прореху в брезентовой стенке он прополз червяком, а после собрался словно бы в ком теста, из которого сам собой вылепился грибок с медузьими ножками. Лерка вначале решила, что опять видит сон, потому и молчала. Странное создание цвета манной каши выглядело трогательно неуклюжим. Детеныш, наверное.

– Забавный какой, похож на игрушку, – глядя на него с ласковым любопытством и опаской, прошептала Лерка.

Демчо ее умиления не разделял. Желтый свет вспыхнувшего фонарика озарил его лицо – злющее, челка встрепана, губы раздвинуты в задиристой мальчишеской ухмылке. Это до того напоминало чертову школу, что Лерке стало тошно, а медузник беспомощно попятился, щупальца разъезжались, как лапы у новорожденного щенка, тяжелая шляпка клонилась набок. Раз – и мелькнувший в воздухе кулак превратил его в расплющенную лепешку.

– Ты… – потрясенно ахнула Лерка. – Зачем бьешь животное?! Оно же маленькое!

– Это не животное, это гадость, – брезгливо процедил парень, вытирая руку о штаны.

– Да ты… – она осеклась, потому что тестовидная лепешка в считаные секунды без следа испарилась. – Ничего себе! Куда он делся?

– Туда, откуда явился. Погоди, сейчас еще гости пожалуют. Сиди здесь и не вмешивайся.

Щерясь в нехорошей усмешке, он поднялся, насколько позволяла высота полога, подтянул джинсы, потом отстегнул входной клапан палатки.

Соседи врубили фары, а возле костра уже никого нет. Вдали виднеются еще огоньки. Медузников в небе – как поганок на зловещей фэнтезийной полянке. Внезапно Лерка всей кожей и хребтом ощутила, какое громадное дикое пространство, вовсе не принадлежащее людям, раскинулось вокруг в темноте, под сияющим, как морская соль, рогатым месяцем, и у нее перехватило дыхание от ужаса и восторга.

От машин к ним направлялся вперевалку толстый парень под зонтиком в цветочек и с вычурным висячим фонарем в другой руке. Правая сторона лица у него опухла, глаз заплыл, зато другая сторона взбешенно кривилась.

– Ты придурок!

– От придурка слышу! – с готовностью огрызнулся Демчо. – Схлопотал, мало не показалось?

– Щас ты, умник, сам схлопочешь, – свирепый оскал на расплывшемся, как надутый воздушный шар, лице с двойным подбородком.

Несколько секунд молчания, потом Демчо злорадно оскалился:

– Ни в какую, ага? Мои амулеты лучше, чем твоя хиленькая магия, и колдун из тебя такой же, как из твоего позорища Соглядатай!

– Я тебя, крысеныш, еще достану!

– Так ты, что ли, подослал эту штуку, чтобы она за нами подсматривала? – Лерка так и взвилась, догадавшись, в чем дело. – Вали отсюда, урод озабоченный!

– Дура, ты же зачарована! – пристально поглядев на нее сверху вниз, парировал толстяк.

– Сам дурак зачарованный! – не осталась в долгу Лерка.

– Вам же хуже, напросились. Я вас еще найду!

– Ага, ага, я тебя тоже, – кивнул Демчо. – Узнаю, с какого ты склада, и настучу, что возишь туристов в запретную полосу.