Гость из склепа - [2]
Под подошвами крошился битый кирпич. От бревен пахло плесенью. Хитров обошел дом с другой стороны и остановился у широкого пролома, который когда-то был окном. И теперь еще сверху свисала гнилая рама, смахивающая на три острых кола.
Филька осторожно просунул голову и заглянул внутрь. Выщербленный дубовый паркет, межкомнатная дверь со следами зеленой краски, большая кирпичная печь, облицованная плиткой с мрачноватым орнаментом – таким же, как на чугунной ограде. Одна часть печки была вся в копоти. К запаху сырости и гари примешивалось еще что-то – неуловимое.
Хитров ощутил охотничий азарт.
– Слазим на разведку? – предложил он.
– А нас ядром не шарахнет? Или обвалится чего-нибудь на голову. Брык – и нету меня, красивого, умного, – с опаской сказал Петька.
– Мы услышим, когда мотор заработает. Бульдозер – это тебе не игрушечная машинка, затарахтит на весь квартал. А на голову и падать нечему – все, что могло, свалилось, – возразил ему Хитров и, ловко перепрыгнув через лист жести, оказался внутри.
Понятие «внутри» стало теперь условным: целой оставались лишь одна стена и часть другой, примыкавшей. Все другие зияли огромными проломами, сквозь которые видны были желтые кленовые кроны.
– Эй, а тут классно! Ванна какая-то чудная, печка... Иди посмотри, толстяк!
– Что я, печки не видел? – нервно буркнул Мокренко.
Он, хотя и вошел следом за приятелем, ощущал себя не в своей тарелке. Кладбищенский дом внушал толстяку необъяснимый ужас. Обогнув мелкую чугунную ванну, торчавшую посреди комнаты, Петька растерянно остановился, глядя в мутное стекло, чудом уцелевшее на половине снесенной стены.
Петька считал себя привлекательным и потому редко проходил мимо зеркала, не заглянув в него. Вид собственной физиономии всегда действовал на него успокаивающе. Но это стекло было каким-то неправильным. Или неправильным было само отражение. Или... тут уже Мокренко совсем запутался.
«Чего-то тут не то. Совсем даже не то. Как-то я малость не так выгляжу. И язык отчего-то высунут», – размышлял он, разглядывая себя. Как и у всех тугодумов, реакция у него была малость замедленная. Но... чем больше он смотрел себя, тем отчетливее становилась беспокоящая его мысль.
Внезапно тонкая струйка пота, выбрав путь, побежала у него по позвоночнику, а правая коленка нервически запрыгала, выбивая чечетку.
Петька увидел тонкую веревку, обвивавшую шею его отражения. Веревка шла от крюка, вбитого в потолок. Голова отражения была почему-то скошена набок, лицо искажено непонятной гримасой, и вообще создавалось впечатление, что...
Заорав, Мокренко отскочил назад так стремительно, что едва не опрокинул Фильку в ванну. Хитров от неожиданности тоже завопил.
– Ты чего? – спросил он.
– Там... м-меня повесили! Веревка на шею и – брык! А язык – вот так! – выдохнул Петька.
Филька заморгал, разглядывая перекошенную физиономию приятеля.
– Кого повесили?
– Меня...
– Где?
– Там, в зеркале! Нет, не смотри... не подходи к нему! Стой!
– Отпусти мой рукав, толстый! – выразительно сказал Хитров и шагнул к зеркалу.
Мокренко, зажмурившись, ждал.
– Трещина! – услышал он Филькин голос. – Идет сверху по стеклу – ты и принял ее за веревку.
– А язык? Язык почему был высунут? – быстро спросил Петька.
– Это ты у него спроси, чего он высовывается. У тебя нервных болезней нету? – осведомился Хитров.
– Нету.
– Значит, не нашли еще. А чего коленка дергается?
– Хочется ей дергаться – вот она и дергается! Пошли отсюда! – огрызнулся Петька.
«Вот как бывает, не пообедаешь один раз – и сразу глюки», – подумал он и, сунув руку в сумку, нашарил гигантский трехслойный бутерброд. Первый слой был с колбасой, второй с ветчиной, третий с омлетом. Полный нокаут для любого чизбургера! Заботливая родительница знала, что приготовить, чтобы ее отпрыск сохранил хрупкое здоровье с завтрака до обеда.
«Вот сейчас выйдем – подзакушу!» – подумал, облизываясь, Мокренко.
Но Филька, этот упрямый взъерошенный воробей, наотрез отказался уходить.
– Погоди, давай еще побродим! Ты только прикинь: мы последние, кто здесь ходит. Через час от этого дома ничего не останется.
В соседней комнате стояли три мраморных стола, а в углу – опрокинутый шкаф, вроде тех, в которых в больницах хранят инструменты. Фильке почему-то с первого взгляда не понравились эти столы, хотя они сразу увязались с той мелкой ванной из соседней комнаты.
– Теперь понятно, почему говорили, что тут лежали утопленники, – сказал он сдавленным голосом. – Они тут и правда лежали – вот на этих столах.
– П-почему? – заикнулся Мокренко.
– Ты что, до сих пор не понял? Соображай сам – кладбище, дом за кладбищенской оградой, а тут под боком еще река... Смекаешь?
Мокренко охнул.
– Пошли отсюда! – завопил он.
– Эй, погоди!
Решив обогнуть печь, чтобы оказаться у двери раньше улепетывающего Мокренко, Хитров внезапно увидел нечто особенное. В печи со стороны окна был пролом – в том месте, где в кирпич врезалось ядро. Тонкая плитка осыпалась. Вездесущие солнечные лучи, проникавшие в дом сквозь обрушившуюся крышу, плясали на железных ступенях. Ступенях? Откуда им тут взяться?
Пораженный Филька замер. Ступеньки под печью – что за бред? Куда они могут вести? Присев на корточки, Хитров вгляделся в пролом. Так и есть. Вниз шла узкая винтообразная лестница, конец которой терялся во мраке.
Когда-то давно страшная колдунья Чума-дель-Торт попыталась уничтожить малышку Таню Гроттер, но Древняя магия защитила девочку и вытеснила черную волшебницу в другой мир – зеркальное отражение нашего. Чума не погибла в нем, она смогла выжить и захватить там власть. С тех пор ее самым страстным желанием было вырваться из мира-двойника и отомстить. Все, что для этого нужно: уничтожить тонкую и очень прочную границу между реальностями. Ни одна сила, ни одно существо не способно на такое! Кроме маленькой серенькой птички – птицы титанов.
«Валькирия не может полюбить. Валькирия обязана принять вызов, кем бы он ни был брошен. Никто из встречавших валькирию прежде никогда не узнает ее. Иначе тайна защитит себя сама, и всякий услышавший ее умрет. Валькирию-ослушницу ждет суд Двенадцати». Таков непреложный закон. Убив в поединке полуночную ведьму, Ирка бросает вызов мраку. Уничтожить валькирию-одиночку должен именно Мефодий Буслаев. Копье валькирии и изменивший свету меч Древнира встретятся в бою, из которого выйдет живым только один. Ирка понимает, что Мефодий никогда не узнает ее в новом обличье.
Черная волшебница Чума-дель-Торт, имя которой страшатся даже произносить вслух, стремясь к власти, уничтожает одного за другим светлых волшебников. Среди ее жертв – замечательный белый маг Леопольд Гроттер. Его дочери Тане неведомым образом удается избежать гибели, но на кончике носа у нее на всю жизнь остается загадочная родинка... Чума-дель-Торт таинственно исчезает, а Таня Гроттер оказывается подброшенной в семью предпринимателя Дурнева, своего дальнего родственника... В этом крайне неприятном семействе она живет до десяти лет, а затем попадает в единственную в мире школу магии Тибидохс...
В Книге Судеб записано, что Мефодий Буслаев пройдет лабиринт Храма Вечного Ристалища в день своего тринадцатилетия. Мальчишка, родившийся в минуту полного солнечного затмения, впитал тайный страх миллионов смертных. Именно тогда в нем пробудился дар. Благодаря своему дару, не осознавая того, он аккумулирует в себе самые разные энергии окружающих: любви, боли, страха, восторга, злости – и трансформирует их в абсолютную магию. Его дар и то, что он вынесет из Храма Вечного Ристалища, нужны стражам Тьмы, нужны и стражам Света… Как, сделав выбор между Светом и Тьмой, остаться собой? На этот вопрос Мефодию придется искать ответ самому…
Много столетий странствует по свету локон золотых волос богини любви Афродиты. Давным-давно подарила она его своему возлюбленному, и непонятно, чего больше этот артефакт принес в мир – радости или скорби... И вот локон Афродиты загадочным образом попадает к Тане Гроттер. А у нее жизнь и так бурлит событиями. Подходит к концу учеба в Тибидохсе. Впереди выпускные экзамены! Затем предстоит полет в Магфорд, где в составе команды невидимок она примет участие в матче со сборной мира. Однако время, отведенное артефактом, неумолимо истекает.
Гром сотрясает магическую школу Тибидохс. Молнии бьют в одну точку – в каменную кладку у крыши Большой Башни. А в заброшенной сторожке у болота Таня Гроттер обнаруживает забытое пророчество Древнира. Если будет выпушен древний дух, Золотая Пиявка заползет в магический огонь и лопнет веревка в грифе контрабаса, время повернет вспять, ожившие языческие истуканы пойдут войной на Черепаху Вечности и рухнут Жуткие Ворота! Предсказанные события начинают сбываться одно за другим... И все это во время чемпионата мира по драконболу, в котором сборной Тибидохса предстоит сразиться с командой невидимок, где блистает неподражаемый Гурий Пуппер!
…і смолою жалючою сіпане їхній край……і перебуватимуть в ньому сова та ворона…Не буде шляхетних у ньому,щоб царство там проголосити,і стануть нічим усі князі його.…І він стане мешканням шакалів……а польовик буде кликати друга свого…Книга пророка Ісаі: 34 (9, 11–14)
В начале летнего семестра Милдред Хаббл возвращается в школу Кэкл. На каникулы им было задано сделать какой-нибудь необычный и интересный проект и девочка очень гордится тем, что отлично справилась с этим заданием. По дороге в школу она встречает свою одноклассницу Этель Хэллоу, которая обеспокоена тем, что не смогла справиться с домашним заданием. Во время разговора Этель удается украсть проект Милдред и выдать его за свой. Сумеет ли Милдред доказать свое авторство перед строгой мисс Хардбрум и избежать новых неприятностей, свалившихся на ее голову?
В эту книгу входят три повести о необыкновенных приключениях Алисы Селезневой: «Миллион приключений», «Заповедник сказок» и «Козлик Иван Иванович»Книга также издавалась под названием «Миллион приключений Алисы».
Есть такая страна, где еще царствуют волшебство там, где разговаривают животные и есть сказочные гномы и великаны. В этой стране все было хорошо, пока не появился злой волшебник Шарон. Он не человек и не животное, он что-то среднее. Шарон решил захватить страну чудес, которой правила добрая королева по имени Круэлла…
Увы, не примерещился Сэму весь этот кошмар, а оказался самой что ни на есть явью! В его новой и жуткой даже на вид школе действительно живет злобный зелёный монстр, наводящий ужас на учеников с учителями и особенно любящий «подшутить» над новичком. Так неужели теперь придется сидеть тише воды ниже травы, как советуют все вокруг, и каждый день дрожать от страха? «Ни за что!» — говорит себе Сэм и решает раз и навсегда покончить с зелёным наваждением. Тут-то и выясняется, что чудовище может принимать человеческий облик…
Ну и страху же натерпелся Филька: шутка ли, на спор отправился ночью на кладбище, да еще и в разрытую могилу провалился! Но теперь все позади, и условие пари выполнено: вот оно, первое, что встретилось на пути, – таинственная черная простыня, лежавшая в открытом гробу. Тут бы вздохнуть с облегчением, но оказывается, кошмар не кончился, а еще только начинается! Черная ткань извивается как живая, ослепительно вспыхивает, и наконец на ней из ниоткуда возникают зловещие буквы...Состав сборника:1. Черная-черная простыня.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.