Госпожа - [108]

- Хорошая девочка, - в пустоту произнесла она. Нора пошла в конец коридора и несколько мгновений слушала у двери. Она не слышала ничего, никаких голосов. Надеялась, что Уес быстро охладеет к ней и не заденет ее чувств. Надеялась, что Лайла примет отказ хорошо и вернется в комнату до того, как ее сверх заботливый дядя поймет, что она делает... или пытается сделать. Единственным мужчиной, который переспит с восемнадцатилетней девственницей, племянницей Сорена, мог быть мужчина с навязчивым желанием умереть. Сумасшедшие детки.

Нора услышала, как открылась и закрылась парадная дверь, она выглянула из-за угла лестницы. Сорен вернулся с пробежки.

- Привет, - сказала она с верхушки лестницы. - Я выбралась из комнаты.

- Я вижу. - Он стоял внизу лестницы, весь потный, сексуальный и переполненный радостью, видя, как она стоит и улыбается ему. - Кажется, я приказал тебе отдыхать, разве нет?

- Приказал.

- И ты думаешь, я не накажу тебя потому, что ты уже вся в синяках?

- Я готова рискнуть. И говоря о рисках...

- Элеонор...

- Лови меня.

Она уселась на перила и без всякого предупреждения скользнула вниз к Сорену. Он поймал ее с гораздо большей грацией, чем выглядел ее неуклюжий спуск, и она обернула вокруг него руки и ноги.

- Элеонор, сколько тебе лет? - он спросил с откровенным отвращением к ее ребяческому поведению.

- Пятнадцать.

Сорен покачал головой.

- Ты слишком юна для меня, - и он пошевелился так, словно готов уронить ее.

- Мне тридцать четыре, мне тридцать четыре, честно. - Она впилась в него, и Сорен притянул ее ближе к себе.

- И ты будешь вести себя как подобает?

- А я должна?

- Нет.

- Тогда нет.

- Ты можешь хотя бы попытаться недели две вести себя спокойно? Моему сердцу тоже нужен отдых.

- Буду. Отныне я буду святой. Больше никаких диких игрищ, никаких попоек, никаких побегов с молодыми парнями, никакого сумасшествия.

- Сегодня произошло чудо. И я поверю в него, как только увижу воочию.

- Конечно, если я перестану спать с другими парнями... и девушками, это значит, что и ты не сможешь играть с другими сабмиссивами.

- Ну...- сказал он, и начал подниматься по лестнице с нею на руках, - давай не будем с этим торопиться.

Глава 41 Пешка

Лайла знала, что ничего не получится еще до того, как прошмыгнула в комнату Уеса. Так же она знала, что никогда не простит себя, если не попытается. Мама по телефону словно обезумела, хотела, чтобы она немедленно возвращалась домой, и Лайле пришлось ей напомнить, что они с дядей обсуждали короткое путешествие в штаты в начале этого лета. Но ее мать была непреклонна. Она должна вернуться домой как можно быстрее. Поэтому завтра она летит в Данию. Все, что произошло, было замято, скрыто и уничтожено. Нет причин привлекать полицию или пугать ее мать еще больше. Люди, которые похитили ее тетю и дядю, были мертвы и похоронены. Люди Кингсли убрали беспорядок. По крайней мере, так они говорили, и она, определенно, не хотела знать больше подробностей.

Сегодня она ничего не хотела знать, не хотела ни о чем думать. Она лишь хотела быть с Уесли всеми возможными способами, которые он позволит, прежде чем она вернется домой и, вероятно, больше никогда его не увидит.

Когда она зашла в спальню, услышала, как в ванной комнате бежит вода. Он был в душе. Хорошо. Это даст ей пару минут, чтобы собраться. Она села на край кровати лицом к окну. Солнце опустилось, и ночь наступала и окутывала небо. Над верхушками деревьев проглядывало несколько звезд. Мир, казалось, ждал чего-то чудесного. Она не ощущала этого с тех пор, как была ребенком, когда прижимала голову к стене и в темноте слушала, как ее тетя и дядя рассказывают друг другу секреты, и чувствовала, что она умрет, окончательно умрет, если не сможет быть частью этого зачарованного мира, в котором, как казалось, они обитали.

Сейчас она ощущала, как волшебство крадется к ней на цыпочках сквозь окно и распространяет свои лучи по комнате. Они танцевали по персидскому ковру, который лежал на блестящем полу. Они перешептывались среди белых простыней. Они поднимались и опускались по черным столбикам старой крепкой кровати в стиле Новой Англии.

Летний ветерок щекотал ее лодыжки.

Лайла никогда в своей жизни не ощущала себя такой спокойной.

В ванной перестала литься вода, и она закрыла глаза. Она услышала движение, и как открылась дверь. Шаги... и затем шаги замерли.

- Лайла?

Она не ответила, ни слова. Она лишь ждала.

Уес обошел кровать и встал перед ней. На нем были только джинсы и вода, которая капала с его волос на сильные и крепкие плечи. У него было такое прекрасное тело - плоский живот, мускулистые руки, она так отчаянно хотела исцеловать его грудь, что ощущала вкус его кожи на своем языке...

Девушка посмотрела ему в глаза и увидела то, что он смотрел на нее не просто смущенно. Там было и смущение, вопрос, но и желание. Она увидела и поняла это. Она всю свою жизнь ждала этого взгляда.

- Это не самая хорошая идея, - сказал он.

- Я знаю.

- Ты никогда этого не делала.

- Мне все равно.

- Это очень важно. Мы должны обсудить контрацепцию...

- Я пью таблетки.

- И что это значит для нас.

- Мы можем позже ответить на этот вопрос.