Госпожа Печалей - [35]

А Махьяр выволок из кучи костей спрятавшегося там грота. О том, чтобы проявить милосердие, не шло и речи, поскольку тварь, извернувшись, попыталась его укусить. Выходки уродца жрец пресек, обмотав вокруг шеи грота ту самую веревку, из-за которой чуть не погиб.

Раненых гротов прикончили Омид с Ратимиром. Особого сопротивления бывалым солдатам мелкие твари оказать не могли.

Кветка и Гаевик поспешили к Махьяру — осмотреть его раны, но он отмахнулся от них. Боли жрец почти не чувствовал, но был несказанно зол — и знал, на кого направить свой гнев.

— Ты мог бы и предупредить нас, что Тугра держит этих мерзких тварей! — рявкнул он на Зорграша.

Проводник слизнул с пальцев зеленую кровь и пожал плечами:

— Гроты не всегда при нем, и, приходя сюда с караванами, я не чувствовал одного запаха дважды. Наверное, Тугра время от времени их съедает — и обходится без них, пока не появятся новые.

— Омид, охраняй эту дверь, — приказал Венцеслав. — Остальные, проверьте здесь все и убедитесь, что тут больше никого нет. Рисковать мы не можем. Нельзя, чтобы кто-то из гротов сбежал и рассказал огору, что у него гости.

— Других здесь нет, — заверила капитана Кветка, перевязывая порезанную ногу Махьяра тряпицей. — Гроты нападают только скопом. Они хитры и все тщательно подготавливают, чтобы обеспечить себе победу, прежде чем приступать к действиям.

Уверенность Кветки возмутила Махьяра.

— Думаю, они напали на меня только ради того, чтобы не пустить в ту комнату. — Он раздраженно кивнул на дверь, к которой направлялся, когда угодил в ловушку гротов.

Ратимир тут же ринулся вперед, откинул занавесь, присвистнул и покачал головой:

— Махьяр прав, — заявил он. — Они не хотели, чтобы он нашел все это.

Солдат отступил от проема. За шкурой обнаружилась комната, набитая мехами и шкурами, рогами и бивнями. Похоже, сюда сваливали все ценное, добытое на охоте. Махьяр совсем не разбирался в торговых делах, но, пожалуй, в кладовой огора хранилось целое состояние. Если бы все собранное тут можно было утащить в Двойные города, каждый из них стал бы богат. Жрец видел, что мысль эта мелькнула в головах многих выживших.

— В нашем положении никому из нас от всего этого никакой пользы. — Махьяр, озираясь, вошел в кладовку. Вскоре он нашел то, что искал, — старый меч, прислоненный к стене. Жрец взял его и поднял, показывая другим. — Нам нужно оружие, и если огор забирал его у своих жертв, то оно здесь найдется.

Зорграш кивнул.

— Забудьте о товарах и провизии. Даже о мехах. Ищите оружие. Только оно нам понадобится, когда Тугра догонит нас.

Омид уставился на склепорожденного:

— Догонит нас?!

— Огор — охотник, — сказал Венцеслав. — Если он может идти по следу зверя, то сможет пойти и по нашим следам.

Махьяр покачал головой, поражаясь простому выводу — настолько простому, что никто из них не задумался об этом прежде.

— Ты так и спланировал с самого начала, — пробормотал он.

Кветка озадаченно посмотрела на него, потом повернулась к Венцеславу:

— Каков же твой план?

— Всем войти внутрь и найти оружие. И доспехи, если есть. Все, что поможет нам в битве.

— На случай, если огор вернется, — понятливо кивнула Сорайя.

За Венцеслава ответил Махьяр:

— Когда огор вернется, мы будем его ждать.

— Ждать его? — охнул Гаевик. — Зачем?

— Потому что Тугра узнает, что мы здесь были, и бросится в погоню, — объяснил Венцеслав и кивнул Зорграшу. — Когда я услышал этот план, то понял, что последующий бой с огором — неотъемлемая его часть. Мы не можем оставить монстра в живых, чтобы он потом начал на нас охоту.

Махьяр подобрал валявшийся среди шкур помятый шлем.

— Если мы попытаемся бежать и огор найдет нас, нам придется драться на его условиях, в том месте, которое выберет он. Если же останемся, то сможем воспользоваться теми преимуществами, которые даст нам Зигмар. Так или иначе, бой состоится. Так лучше пускай он состоится здесь, где мы готовы к сражению, а огор — нет.

— Он идет, — прошипел, нырнув в хижину, Зорграш.

Все тут же кинулись по своим местам. Кветку возмущала беспрестанная муштра, которой подвергал их Венцеслав два последних дня, но в критический момент тренировки, несомненно, пригодились. Она даже не успела осознать, что делает, как уже оказалась за большим мясницким столом, сжимая в руках горлышки двух стеклянных бутылей.

Взглянув на бутылки, Кветка на мгновение заколебалась. Она сама приготовила эти смеси, вытяжки из спирта-сырца и уксуса, которыми огор пользовался для обработки шкур и консервации мяса. Она знала, какого эффекта хочет добиться, она объяснила свои намерения Венцеславу, чтобы он разрешил ей участвовать в битве, а не просто прятаться в кладовке, она убедила капитана в достоинствах своей идеи, хотя Махьяр и сомневался в ее способностях, а Гаевика беспокоил риск, на который она идет.

Две бутыли. Одна для огора, другая для его «питомца». Судя по тому, как были обглоданы кости, и по клочьям шерсти, застрявшим в подстилке зверя, Кветка предположила, что это саблезуб. Тварь, конечно, не слишком приятная. Саблезуб меньше медведя, но обладает ловкостью пантеры. Один взмах его когтистой лапы разрывает быка, а клыки действительно столь же длинны и смертоносны, как мечи. Зверь этот — грозный противник сам по себе, даже без своего великана-хозяина.