Господин Ветер - [74]

— Что с тобой? — спросил парень. Теперь Крис видел — перед ним молодой, интеллигентного вида парнишка в черной кожаной куртке. Рядом, чуть в стороне — светловолосая девчонка. Чуть поодаль — красные огоньки легковухи.

— Сам не знаю… — сказал Крис, — не помню.

— Сейчас мы тебя в больницу. Встать сможешь. — Парень протянул ему руку.

— Погоди… Крис встал и оглядел себя. Мимо пролетела какая-то машина. Где я?

— Мы недалеко от Кузнецка.

«Во занесло. На Украину».

Через мгновенье до Криса дошло.

«Это же Кузнецк, а не Донецк. Похоже, я действительно никуда не уехал. И не было никакого каравана. Никакой Алисы. А христиане? А бандиты?»

«Были… Вещей нет.»

Крис чувствовал, что в его рассуждениях что-то не так, но дальнейшим анализом заниматься не хотел.

— В больницу не надо, — сказал Крис. — Я вообще-то в Рязань ехал.

— Мы не торопимся. Можем подкинуть до больницы.

— Нет, не надо. До поворота с трасы довезете, спасибо скажу.

— Смотри… Вон у тебя и лицо разбито. И трясет всего.

— Это от холода, — пояснил Крис.

— Юля, принеси воды.

Крис умылся, прополоскал рот и сделал несколько глотков.

Его усадили на заднее сиденье. Теплое мягкое заднее сиденье «единички». Это было чудесно. «Нам даются некайфы, чтобы получать затем великий кайф от самых простых вещей — тепла, мягкого сиденья, горячего чая из термоса, неторопливой беседы».

Дальше начался нормальный добрый разговор. Крис рассказывал о себе, о людях Радуги, о жизни на Алтае, о музыке… Недавние бредовые приключения, где сны были неотличимы от реальности, а реальность казалась сном, где некто, находящийся внутри-снаружи, показывал Крису, что и то, и другое — лишь иллюзии, остались далеко позади. Кристофер, наконец, унял дрожь — ему нравилась эта очередная иллюзия в виде старенькой копеечки с приятными собеседниками.

Через несколько часов пути судьба Криса на ближайшие два дня была предопределена: «Мы едем к хорошим друзьям на свадьбу, и ты едешь с нами. Оттуда мы довезем тебя до Иванова. И посадим на поезд». «А деньги?» «Деньги — это пыль». «А эти ваши друзья? Они то меня не знают». «Узнают».

Борис вел машину до рассвета, затем его сменила Юля, они заезжали за продуктами, подарками, сначала в одно, затем в другое место. И в гости к молодоженам прибыли в середине дня. А дальше была баня и водка. Крис смог рассмотреть повреждения — здоровенный синяк на боку и на ноге.

Затем жених принес гитару. «Мендельсона сможешь? Еще Колька гармонист подойдет». «Сделаем, — сказал Крис. — Были бы ноты». Колька-гармонист оказался весьма врубчивым и умелым музыкантом «из народа». Но для выпускника районной музыкалки он играл весьма круто. «Везет мне на хороших музыкантов». Он быстро сошелся с Крисом, они нашли то, что оба знали в совершенстве — битлов, плюс гармонист знал кое-что из попсы, а Крис мог подыграть ритм. Они пели, и свадьба подпевала, они пили и снова пели, теперь уже было неважно, если иногда кто-то лажал, всем было все равно.

Гуляли и на следующий день. А потом был город Иваново, и пьяный Крис, видимо, воодушевленный свадьбой, и какой-то древней телегой, типа — «Иваново — город невест», сватался из окна машины ко всем «невестам», на вокзале он выключился, и в поезд Криса упаковали без его участия. Очнулся он на верхней полке: «Как это я не упал?» Потом пошли алкогольные измены: «Я не хулиганил?» — спросил он бабушку с внучкой на нижней полке. «Нет, нет, вы только стонали». «Хорошо, что не блевал». — подумал Крис. Его тошнило. Тук-тудук, тук-тудук — вагон-кузнечик. И еда на столе пробудила рвотный рефлекс. Туалет был свободен. Криса несколько раз чистило. Затем он прополоскал рот водой из-под крана. И не удержавшись, сделал несколько глотков. У воды был вкус железа.

В памяти Криса всплыли пьяные телеги, которые, как ему казалось, он нес на свадьбе. «Алкаш, а не суфий!» Он вернулся на полку. Внизу ели куру. «А что я мог сделать? — Мысли его снова вернулись к Алисе — Проснуться чуть раньше…» «Но ты сам шел к этому. Валькирия…Только ты не годишься в жители Валгалы». Это было сказано с иронией, но Крис вдруг смог соединить Алису на трассе и последующую аварию, Алису в джипе и бандитов, Алису, вестника иного мира, самой смерти…

«Ты убил своего ангела. Твой ангел умер. И у тебя остался твой ад, возвращающийся из детства: старинный восточный город, залитый ослепительным желтым солнцем, радужная вода в реках, словно покрытых пленкой масла, узкие улицы, безразличные, неживые люди, говорящие на незнакомых языках, и страх, растворенный повсюду».

«Разве теперь ты чего-то боишься? Не гони… Да и убил ли ты ее? Ты был готов к этому. Нож провалился словно в пустоту. Бог заменил Иакова ягненком. Он всегда подменяет жертвы. Это хитрая игра… Женщина словно материализовавшаяся из твоих фантазий, становится пустотой».

— Молодой человек, угощайтесь…

Это снизу. Реальные люди, реальный хлеб, реальная кура.

— Спасибо, я может позже.

А за окном снова дождь. И в вагоне не душно. Наверное, на улице по осеннему холодно. Но в отличие от погоды, голова постепенно прояснялась. «Приеду, пойду к Дэгэ. Поживу у него… Или у Жука на мансарде… А ты их спрашивал? Опять планируешь. Хорошо бы на дачу. На хутор к Голованову. Все хорошо…»