Господин мертвец - [67]

— Я хочу задать тебе неприличный вопрос. — Клер выглядела так, словно только что пописала на Библию и намеревалась сделать это еще раз перед камерами. Она опустила голову, так что подбородок почти касался груди, а глаза ее наполовину закатились под веки. Клер улыбалась как клоун-убийца.

— Правда? Это какой же?

— Да нет, забудь. — Мы стояли между Историей Искусств и «Проблематикой Холокоста». — Я спрошу тебя в другой раз, — сказала она, — по телефону. Может быть, в письме. Может быть, никогда….

— Лучше скажи сейчас. — Книга с завлекательным названием «Гитлеровские палачи-добровольцы» стояла в паре дюймов от моих неотразимых пальцев. — Нельзя так вот начинать, а потом прерываться на полуслове.

— Можно. — Клер явственно наслаждалась моим замешательством.

Я оглядел магазин, разыскивая свою благоверную, но перед моими глазами маячил мрачный, взъерошенный служащий, толкавший тележку с книгами. Мисс Вереск находилась вне поля зрения и слышимости, по всей вероятности, охотясь за книгами по садоводству. Мне хотелось узнать, что за неприличный вопрос приготовила Клер.

Я не возьмусь дословно воспроизвести ее слова, но прозвучало это примерно так: «Мне хотелось бы иметь от тебя ребенка». Или: «Я хочу, чтобы ты сделал мне ребенка». Или же: «Мне хочется, чтобы у нас с тобой был ребенок»… За этим последовал еще один ужасающе-пылкий взгляд. Исступленная улыбка исчезла с ее лица. Клер была девушкой с чувством юмора, которая на самом-то деле никогда не шутила сама. Она много смеялась. Но на сей раз Клер была серьезна, как памятник погибшим героям.

— Ты краснеешь, — сказала она.

Еще бы! Я чувствовал, как пылают мои щеки.

Я обвел взглядом магазин, но ничего не увидел. Книги, полки, люди — все слилось в единую массу бесформенных коричневых пятен. Клер чмокнула меня в щеку. Я испытывал противоречивые чувства-смущение и гордость. Заявление Клер должно было мне польг стить, но… При идеальном развитии сюжета я должен был выдать реплику вроде: «Сколько детей тебе нужно? Нет проблем. Встречаемся в туалете через пять минут». В голове моей возникла картинка двух дубовых бочек, перекатывающихся туда-сюда и покряхтывающих под весом своего содержимого.

— Подумай об этом, — сказала Клер. — Я не требую, чтобы ты ответил прямо сейчас. Да, еще: тебе не придется выполнять никаких отцовских обязанностей. Не беспокойся. Я воспитаю его сама.

— Э… Что? — Я окончательно запутался. — Слушай, я пойду посмотрю книги, ладно?..

Я побрел в противоположный угол магазина-в самый дальний его угол. Клер уже выбрала пол ребенка. Она сказала «его»… Мисс Вереск, похожая в своем желтом одеянии на лимонный торт, сидела в кресле и листала книжку. Идеальный образчик обывательницы. Я судорожно сглотнул и тут же перепугался — не слишком ли громким вышел звук… Идеальный образчик мужа, которому есть, что скрывать от жены…

Клер не требовала романтики. Она не просила меня поехать с ней в отель с цветами и шампанским… Подобные идеи приходят в голову людям с богатым воображением, и это самое воображение — злейший их враг. Я к таковым отношусь. В моей голове любая — даже самая простая — картинка мгновенно обрастает массой живописных подробностей. В тот миг, когда до моих ушей донеслось: «сделай мне ребенка», я мгновенно вообразил себя героем-любовником из кино — пусть даже сама эта мысль внушала мне ужас. Вполне возможно, что на самом деле Клер сказала: «мензурка», «тестовая трубка», или «чашка Петри», а я не услышал ее — потому что всегда ухожу глубоко внутрь себя, когда мною овладевает страх. Позвольте, но разве же я не женат? Назовите меня старомодным, назовите меня сумасшедшим, но я предпочитаю трахать собственную супругу. Невозможно сделать ребенка, если у тебя не встает…

«Отец, расскажи мне об этом. Как я был зачат»?

«Ну, сынок, видишь ли, я взял в прокате какую-то порнуху и дрочил примерно полчаса, прежде чем самый гадкий сгусток спермы в истории человечества не появился на свет. Я выплеснул его куда следует-так оно все и случилось».

Возможно, мне было бы легче, если бы Клер обсудила эту проблему с Вереском.

«Здорово, сестренка, — сказала Клер в фантазии № 2. — Мне занадобилось немного спермы. Я хочу ребенка. — Они с Вереском стоят нос к носу-члены двух враждующих банд. Ситуация накалена до предела. — Я мечтаю о детях, и мне нужен малыш. Я чувствую его здесь. — Клер поглаживает свой живот. — Мне нужен малыш, который будет сосать молочко из моих сисек».

«Обломись, подружка. Никакой раздачи спермы я не планирую, — говорит Вереск, наклоняя голову набок и становясь похожей на курицу со свернутой шеей. — Обратись в Бруклинский Криобанк. Я слышала, их доноры всяко-разно тестируются на благонадежность.

А сперма моего мужа, слышишь, сучка, сперма моего МУЖА никогда не окажется в твоей п…де»…

У Клер великое множество друзей-приятелей. Взять хотя бы того бритого наголо парня с мишенью-татушкой на затылке — Корлиса Уайтпая. Он мог бы стать отличным отцом… Клэр было тридцать девять — недавно разведена, выпускница Колумбийского университета, психолог по специальности. Она собиралась на добровольных началах отправиться в Боливию для оказания помощи душевнобольным. Я уверен: она станет великолепной матерью.