Городские легенды - [115]

Короче, сняла я шляпу и плюхнулась в кресло напротив Анжелы.

— Это который? — спросила она, указывая пальцем на Рэкси, который смирно сидел у дверей, как и полагается воспитанному песику.

— Рэкси.

— Пусть зайдет, если хочешь.

Я покачала головой:

— Нет. Я ненадолго. Спросить тебя хотела кое о чем. Это...

Я не знала, с чего начать, потом решила все-таки начать с того момента, когда нашла письмо. Чем дальше, тем проще было рассказывать. В этом еще одно достоинство Анжелы — слушать она умеет, как никто. Когда разговариваешь с ней, все ее внимание отдано только тебе. С ней никогда не возникает чувство, будто она слушает и думает о своем, или о том, как тебе лучше ответить, или еще о чем-нибудь.

Я закончила, Анжела долго молчала. Когда я перестала говорить, она смотрела мимо меня, на движение на Грассо-стрит.

— Мэйзи, — сказала она наконец. — Ты когда-нибудь слышала историю про мальчика, который кричал «волк»?

— Конечно, только какое это имеет отношение... а, поняла. — Я вытащила конверт и послала его к ней через стол. — Не надо было мне приходить, — добавила я.

И я уже почти пожалела, что пришла, как вдруг Анжела точно встряхнулась. Она взяла конверт и прочитала послание, потом посмотрела на меня.

— Неправда, — сказала она. — Я рада, что ты здесь. Хочешь, я поговорю с Франклином?

— А кто это?

— Парень, который сидит на почте за конторкой. Я бы могла, хотя, должна признать, что это на него не похоже.

Так вот, значит, как его зовут. Франклин. Франклин гад ползучий. Я пожала плечами:

— Думаешь, это поможет? Даже если это он сделал... — а на мой взгляд, все указывало именно на это, — вряд ли он признается.

— Может, с его начальником поговорить. — Она посмотрела на часы. — Наверное, сегодня уже поздно, займусь этим завтра с самого утра.

«Отлично. А меня тем временем убьют». Анжела, наверное, догадалась, о чем я думаю, потому что тут же добавила:

— Тебе есть где переночевать сегодня? Я имею в виду какое-нибудь надежное место?

Я подумала про Томми и псов и кивнула.

— Да, со мной все будет в порядке, — сказала я, забирая со стола конверт и запихивая его обратно в стопку писем для Томми. — Спасибо, что выслушала, ну и вообще...

Я ждала, что сейчас она заведет обычную песню о том, как много она могла бы для меня сделать, помогла бы уйти с улицы, и прочее в том же духе, но она в тот вечер как будто на мою волну настроилась и промолчала. Наверное, она знала, что если всякий раз, когда не надо будет с ней поговорить, все будет заканчиваться этим, я вообще перестану приходить.

— Заходи завтра, — сказала она, когда я встала. — И знаешь что, Мэйзи?

Я задержалась в дверях, где Рекси уже готов был прыгать вокруг меня, как будто мы с ним сто лет не виделись.

— Будь осторожна, — добавила Анжела.

— Буду.

Домой я шла кружным путем, то и дело оглядываясь, но ни разу не заметила, чтобы за мной кто-нибудь следил и ни одного человека в черной мантии. Я уже готова была смеяться над собой, когда добралась до места. Томми и собаки грелись на солнышке на крыльце нашего сквота, но тут Рэкси подал голос, и псы всей ватагой понеслись по улице мне навстречу.

Конечно, Томми, при всем его росте, мухи не обидит даже ради спасения собственной жизни, а псы все мелкие, старые и порядком измученные, и все же Франклин, наверное, сумасшедший, раз решил с нами связаться. Он не знает моей семьи. Когда видишь такого парня, как Томми, да еще всех моих собак в придачу... короче, вид у них опасный. Так о чем мне беспокоиться?

Собаки окружили меня со всех сторон, за ними подоспел Томми. Он ухмылялся от уха до уха, и я отдала ему его почту.

— Сюрпризы! — радостно воскликнул он своим странным тонким голосом. — Мэйзи приносит сюрпризы!

Мы вошли в дом и поднялись к себе на второй этаж. Там есть такая просторная открытая площадка, где мы живем летом, когда хочется побольше свежего воздуха. На ней повсюду разбросаны книги. У Томми свой уголок, где он складывает журналы, вырезки и прочие игрушки. Два разнокалиберных кухонных стула и карточный стол. В старом шкафу, который помогли мне втащить наверх какие-то бродяги, хранится еда и коулмановская плита для стряпни.

Мы спим на матрасах в другом углу, все вместе, кроме Чаки. Это наш старый Лабрадор, он привык сторожить дверь. Обычно это кажется мне его маленьким бзиком, но сегодня я совсем не возражаю. Чаки может казаться по-настоящему свирепым, когда захочет. Рядом со «спальней» стоит пара сундуков. В одном я храню нашу одежду, в другом — сухой корм для собак. Они, конечно, и на помойке еду себе нашли бы, но мне всегда нужно знать, что они едят. Счета от ветеринара я точно себе позволить не могу.

Сначала я кормлю собак, потом разогреваю ужин для нас с Томми — суп из чечевицы и вчерашние булочки, которые я подобрала за пекарней в Кроуси. Супу тоже несколько дней, но надо его съесть, потому что весна все-таки началась, и еда хранится плохо. На зиму мы переезжаем в квартирку поменьше, на том же этаже, где есть все, вплоть до железной печки, которую я спасла из развалин снесенного дома в Фоксвилле. Мы с Томми чуть не надорвались, пока волокли ее сюда. Один из байкеров помог нам втащить ее наверх.