Городская девчонка - [30]

— Великолепно.

— Повтори-ка, почему ты делать этот поиск, — попросила Фелиция.

— Хочу найти свою яхту, — откликнулся Хукер.

— А я — своего брата, — добавила я.

— Но разве они не вернутся сами, когда будут готовы?

— Не только мы их ищем, — объяснила я. — Я хочу найти их раньше плохих парней.

— Это возможно?

— Возможно все, — заметил Хукер.

В руках он держал мобильник, просматривая свою телефонную книжку. Он нашел номер, который искал, и нажал кнопку «позвонить».

— Привет, — сказал он, когда трубку подняли. — Это Сэм Хукер. Как дела? Ага. Ага. Ага.

Последовал какой-то разговор о НАСКАР. А потом — о сигарах. И затем Хукер спросил парня на другом конце провода, не хочет ли тот слетать на острова рядом с Кубой. Коротко хохотнул. Затем повесил трубку и встал.

— Я еду в аэропорт, — заявил Хукер. — Кто хочет со мной?

Международный Аэропорт Ки-Уэст находился на востоке острова. Одноэтажное белое оштукатуренное строение терминала было покрыто оранжевой черепицей и выглядело слишком красивым, слишком беззаботным и слишком маленьким для международного аэропорта. Мы припарковались на стоянке под парочкой пальм и проследовали за Хукером в здание.

— Кажется, ты знаешь, куда идти, — обратилась я к Хукеру.

— Я уже летал отсюда раньше на рыбалку и просто так. А в остальном — сплошное притворство. Понятия не имею, что делаю.

Мы встали у выхода и осмотрелись. Стройный парень с отличным загаром подбежал к нам. На нем были сандалии, шорты и расстегнутая у горла рубашка с короткими рукавами и рисунком из зеленых и красных попугаев. Его длинные волосы были собраны в хвост, солнечные очки болтались на шнурке вокруг шеи, а в уголках голубых глаз собрались морщинки. Он широко улыбался.

— Где, черт возьми, тебя носило? — спросил он Хукера. — Мы несколько месяцев не виделись.

— Конец сезона всегда бешеный. А потом мне пришлось вернуться в Техас, на праздники.

— Так что же ты здесь делаешь — хочешь приобрести домик на Кубе?

— У меня яхту умыкнули. Подумал, надо поехать и поискать. Это Барни, Роза и Фелиция. Барни с нами полетит.

Парень с хвостиком кивнул нам.

— Чак Девулф. Очень приятно, дамы.

— А летать на Кубу не противозаконно? — спросила я Чака.

— Не для меня, — ответил он. — Я же канадец.

— Так что у тебя? — полюбопытствовала Роза. — Гидроплан?

— Вертолет. — ответил Чак.

Вертолет! Да я в жизни на них не летала. И мне никогда не хотелось. Я бы скорее поехала на лифте на Марс, чем поднялась на сто футов вверх на вертолете.

— Барни чуток боится высоты, — сообщил Хукер.

— Ноу проблемо, — сказал мне Чак. — Полетим низко и тихо.

Фелиция опять крестилась, лопоча что-то по-испански.

— Вы разобьетесь и умрете, — заявила она. — Никто вас не найдет. Тела сожрут акулы, и от вас ничего не останется. Я все предвижу.

— Ага, надо быть совсем психом, чтобы летать на вертолете, — согласилась Роза. — Только мужики в них летают. Женщины гораздо умнее. — Она погрозила мне пальцем. — Не позволяй уговорить себя лететь на нем. Хоть он и красавчик, это не значит, что он хорошо соображает.

— Вот те на, — возмутился Хукер. — Дайте же мне поблажку.

— Да уж, сурово, — заметил Чак. — Но с другой стороны, тебя считают красавчиком.

Они с Хукером выполнили замысловатую вариацию жеста «дай пять».

— Возможно, всем нам не надо лететь, — предложила я. — Почему бы мне не подождать здесь?

Хукер на пару секунд скрестился со мной взглядом.

— Ты ведь все еще будешь здесь, когда я вернусь?

— Да.

— Обещай.

— Не дави на меня, — пригрозила я.

Мы с Розой и Фелицией смотрели, как мужчины уходят к вертолету.

— Может, он и стоит той заразы, — протянула Фелиция. — Ничего серьезного. Маленький такой болезнь.

— Я твоему мужу расскажу, — заявила Роза. — У тебя грязные мысли о другом мужчине.

— Мысли не считаются, — парировала Фелиция. — Женщине можно помечтать. Даже примерной католичке можно помечтать.

— Вот что мы сделаем, — предложила Роза, — Сначал поедим, а потом пойдем по магазинам.

Мы вернулись в Старый город, припарковались у гавани и поднялись по Дюваль-стрит. Сели в уличном кафе-приманке для туристов и отведали сандвичей с жареной рыбой и пирог из лайма.

— Я лучше пеку, — похвасталась Фелиция. — Хитрость в том, чтобы класть в тесто сгущенное молоко.

Черное пятно привлекло мое внимание. Немногие в Ки-Уэст так одевались. Я оторвала взгляд от пирога и посмотрела в глаза стрелку с зализанными волосами. Казалось, он разделял мое удивление от нашей встречи.

Мы таращились друг на друга примерно секунд десять, а потом он развернулся, перешел улицу и направился к перекрестку. Остановился у магазина, и я поняла, что это «Скуба-Дуба». Парень, выглядевший так, словно прошел курс обучения по программе «Громила напрокат», вышел оттуда и подошел к стрелку поговорить. Мужчины резко повернули головы, уставившись на меня. Кажется, мы года два смотрели друг на друга. Стрелок изобразил пальцами пистолет, и, вытянув указательный палец, направил его на меня и спустил курок.

Роза и Фелиция наблюдали за этим.

— Эй! — возмутилась Роза. — Вот тебе.

И показала ему совершенно другой жест, оттопырив средний палец.

Фелиция повторила. И я, так как не хотела отрываться от толпы, тоже.