Города в полете - [40]

Он с мрачным видом встал и взял фонарик.

— Надеюсь, ты предложил честную сделку, — хмуро сказал он. — Мне не нравится это дело. Фрэнк мне доверяет. По-моему, я последний человек, которому он доверяет. И мне он почему-то всегда нравился, хотя я и знал с самого начала, что он мерзавец. Некоторые люди почему-то вызывают симпатию. И перспектива нанести ему удар в спину меня не радует. Конечно, он это заслужил, но все равно, я этого не сделал бы, если бы не доверял тебе больше.

Он повернулся к выходу из лабиринта. Крис сглотнул и выговорил:

— Спасибо, Фрэд. Удачи тебе.

— Сиди смирно. Я зайду за тобой.

По возможности, Крис не торчал в норе безвылазно, но все равно он скоро обнаружил, что потерял счет времени. Он ел, когда чувствовал голод, — хотя все припасы из укрытия были унесены, Фрэд не заметил один небольшой тайник — и спал как можно больше. Сон был, однако, недолгим и беспокойным, потому что теперь, в бездействии и полной неизвестности, Криса охватили усиливавшиеся напряжение и тревога.

Наконец Крис решил, что крайний срок истек. После этого исчезла всякая возможность уснуть; с минуты на минуту он ожидал звука приближающейся схватки или усиливающего гудения, означавшего, что Скрэнтон вновь уносит его. Тесное пространство норы делало это напряжение еще более кошмарным. При первых слабых звуках в лабиринте Крис судорожно вскочил и, как заяц, бросился бы наутек, если бы было, куда бежать.

В неверном свете фонаря Фрэд выглядел ужасно; лицо его, изможденное бессонницей, покрывала многодневная щетина. Под глазом сиял великолепный синяк.

— Вылезай, — кратко бросил он. — Дело сделано.

Крис последовал за Фрэдом в полумрак склада, казавшийся ярким после душной черноты норы, а затем в непереносимое сияние послеполуденного солнца.

— Что с Фрэнком Лутцем? — затаив дыхание, спросил он.

Фрэд смотрел прямо перед собой, затем произнес голосом, начисто лишенным всякого выражения.

— Мы от него избавились. Тема закрыта.

Крис торопливо сменил тему.

— Что будет теперь?

— Тут нужно еще кое-что подчистить, и нам пригодилась бы помощь. Если бы ты сейчас связался со своими друзьями, мы могли бы их впустить — если, конечно, Амальфи не пошлет целый группу высадки.

— Нет, всего двоих.

Фрэд кивнул.

— Двое хороших ребят в полном снаряжении должны тут все привести в порядок максимум за день. — Он окликнул пролетавший Жестяной Кэб. Тот покорно опустился возле них, и Крис увидел в нем несколько пулевых отверстий. Невозможно было определить их давность, но Крис решил, что им нет и недели. — Я доставлю тебя на радиостанцию, и ты сможешь поговорить оттуда. А потом оформим сделку.

И тогда наступит час, которого Крис ждал со смертельным ужасом. Ему придется говорить с Андерсоном и Амальфи и рассказать, что он сделал, что заварил, и какие обязательства наложил на них.

Он не затруднялся в определении своих ощущений по этому поводу. Он испытывал страх.

— Давай, запрыгивай, — сказал Фрэд. — Чего ты ждешь?

12. РАЗГОВОР С АМАЛЬФИ

Город, в соответствии с традицией, по-прежнему управлялся из ратуши, но командный пункт находился в шпиле Эмпайр-Стейт-Билдинг. Именно там Амальфи принял их всех — Криса, Фрэда и сержантов Андерсона и Дьюлани, — ибо находился там постоянно с того момента, как прозвучала тревога, и поскольку официально ее еще не отменили.

Это было потрясающее место, до потолка набитое экранами, сигнальными лампами, приборами, автоматическими картами и массой устройств, даже названий которых Крис не знал; но сейчас его больше интересовал мэр, в данный момент разговаривающий с Фрэдом.

Легендарный Амальфи оказался полной противоположностью своему воображаемому облику. Крис не мог точно сказать, каким он представлял себе этого человека. Возможно, более рослым, стройным и героическим — но определенно не низеньким полным мужчиной с бычьей шеей, совершенно лысой головой и такими огромными руками, что, казалось, он может крошить ими камни. Довольно странным дополнением к этому была сигара, которую он держал в сильных пальцах с почти женской нежностью, и которой затягивался с неизменным наслаждением. Поскольку не было места для выращивания табака, никто другой в городе не курил — н и к т о другой. Сигара становилась не просто символом власти; она была символом богатства города, как снег, привозимый с гор для римских императоров, и Амальфи относился к ней как к сокровищу. Размышляя, он медленно вертел ее и разглядывал, будто все, происходящее в его голове, сосредотачивалось в красноватом тлеющем кончике.

Мэр говорил Фрэду:

— Решить вопрос с машинами хлопотно, но в принципе, несложно. Мы можем одолжить вам наш агрегат Воспроизведения до тех пор, пока он не сделает свою копию; затем вы перенастроите дочернюю машину, будете загружать в нее металлолом, и получите Отцов Города в нужном количестве — примерно треть того, что есть у нас. Это займет лет десять. Вы можете использовать это время на загрузку в них данных, потому что поначалу они будут идиотами, если не считать вычислительных функций.

Тем временем, мы просчитаем задачу вашей работы на своих машинах. Поскольку мы доверяем ответу, и поскольку Крис говорит, что вы человек слова, это означает, что мы выступим гарантом вашего контракта с аргусцами.