Город Зга - [19]

— Всем выйти, — повернулся он к Затылку и солдатам.

Затылок озадаченно топтался, вертя в руках пистолет.

— У вас что-то со слухом? — чуть ли не ласково осведомился Бейн, — Я не повторяю приказы дважды.

Затылок, возмущенно сопя, вышел вслед за солдатами.

— Что с ней?

— Нервный срыв, — сказал я, — Она, вообще, нездоро ва. Не надо её беспокоить.

— Это — она? — кивнул он за окно на вертолёт.

— Да. Случайно.

Бейн постоял в раздумье, глядя на Велу. Глаза Велы были прикрыты.

— Медицинская помощь нужна?

— Нет, — сказал я, — спасибо. Разве, что-нибудь лёгкого, успокаивающего.

— Я пришлю. Отдыхайте.

— Вертолёт сильно повреждён?

— Рация, некоторые приборы, аккумуляторы… Думаю — исправимо.

— Очень жаль. Она не специально.

— Могло быть… гораздо хуже, да?

Я кивнул.

Бейн потёр выбритый подбородок.

— Вы — среди друзей. Отдыхайте.

Вскоре на площадку перед станцией приземлился другой вертолёт, близнец первого. Из него вышли двое мужчин — генералов, женщина и тройка военнослужащих в синем, видимо, какиенибудь спец-порученцы. Прибывшие, по-всему, очень важные птицы, быстро прошли в здание. Вообще, все военные исчезли из обозримого пространства, наверное, им был дан приказ не мозолить нам глаза.

Я думал, что сейчас же начнутся переговоры, но позвали нас только часа через два. Все это время вокруг нас не слышалось резких звуков, не мелькало ничьих посторонних лиц. Возможно, это было организовано специально, чтобы Вела смогла отдохнуть.

Так или иначе, но Вела действительно поспала, благодаря тишине и переданным Бейном успокоительным таблеткам. Она проснулась посвежевшей, умиротворённой и принялась за оставленный ей завтрак.

В дверях появился Бейн, участливо осмотрел Велу, осведомился о её самочувствии и лишь затем пригла сил нас на встречу.

Глава четвёртая

— Мы говорим с тобой на разных языках, как всегда… но вещи, о которых мы говорим, от этого не меняются.

Михаил Булгаков

В зале ожидания находилось четверо: трое новоприбывших и Бейн.

Зал ожидания был просто большой пустой комнатой с невесть когда беленными пожелтевшими стенами, с крашенными голубо-серыми панелями, с пыльной — в пять матовых шаров — люстрой под потолком. К стене притулились деревянные стулья, сбитые друг с другом рейками. Дощатый пол был тщательно вымыт. Посреди комнаты стоял стол, покрытый выцветшей вишнёво-плюшевой скатертью, как на колхозном собрании, и даже классический атрибут сходства — графин с водой — царствовал на столе.

Однако за столом сидели люди мало похожие на колхозников.

Бейн представил гостям нас, а нам гостей: генерала Ниткина — плечи шире погон, шея шире воротничка, бронзовая залысина, стекающая в бронзовый лоб — командующего контингентом вооружённых сил Згинской особой зоны; генерала Паслёна — упорная кость подбородка, непререкаемые шарниры желваков, арийски совершенные ноздри — черезвычайного представителя министерства обороны; Муравьёву — директора-координатора Згинского научно-исследовательского комплекса — фиалковласую яркую даму без возраста.

— Вы себя не представили, — напомнил я Бейну, — Мы знаем лишь ваше имя.

— Вам недостаточно? — улыбнулся он, — Извольте. Я руководитель правительственной аналитической группы.

— Что же анализирует ваша группа? — не унялся я.

Бейн улыбнулся еще шире.

— Згинский артефакт. Морформ.

— Вы знаете про морформ?

— Мы знаем больше, чем вы полагаете. Присаживайтесь. Нам есть, что сказать друг другу.

Пала пауза. Мы подозрительно, не впрямик оглядывали гостей. Гости без большой нежности обозревали нас. К нам прибыло нешуточное военное и научное начальство. Мы им почему-то позарез понадобились здесь у Каймы. Они позволили нам приехать сюда. Они подвигали нас к приезду — ни есть ли все выкрутасы с изъятием паспортов, с запретами, с просьбами о невыезде лишь приглашением ехать, причем по собственной инициативе («чем больше неможно — тем больше нужно»). Они сопроводили нас сюда с помощью Затылка и его горилло-команды, сыгравших роли «преследователей». Мы им понадобились именно в последние дни, а раньше мы им были здесь очень не нужны и они делали всё, чтобы мы сюда не попали даже случайно. Быстрая нелогичная перемена решений. Почему? Паника? Да, они запаниковали. Они боятся. Несмотря на их внешнее спокойствие и уверенность. Что-то случилось там за Каймой. Что-то перепугало их до абсурда, до паники. Что-то такое, с чем всё происшедшее за двадцать лет не идёт в сравнение.

Наверняка, они знают о нас всё, что возможно им знать. Узнали, конечно, и про вертолёт. И конечно, сделали уже выводы. Они будут очень обходительны с нами. Не потому, что мы среди друзей, как нам пропел Бейн. А потому, что они хотят нами спасти себя. Всех, кто заварил эту кашу. Всех больших и малых властителей с грязными помыслами и делами. Тех, кто решил вступить, в контакт со своим будущим с помощью атомной бомбы. Они виноваты во всём. Тупость, бесчестность и алчность… Которые от века вершили судьбу этой несчастной страны. Они виноваты. Они… — вдруг кольнула меня злая иголка, — Они? А вы-то? Вы, згинцы… Не виноваты ни в чём, что ли? Вы! Те, кому Бог доверил первыми встретиться с Сущностью… с Сокровеньем. Сподобные. «Достойнейшие». На что купились?! Отступники! Позор! Покаяние? Хватит ли вам на него сил? Искренности. Вы здесь и для этого тоже… Тоже?! Вы здесь только для этого! Лишь для этого! Покаяние!..