Город засыпает - [2]

— Ты чудная, — в который раз констатировала Инна.

— Я знаю, — отозвалась Нелл, заканчивая с продуктами и переходя к почте. Усевшись на высокий барный стул за стойкой, она принялась перебирать конверты. — В этом моя единственная прелесть. Ты кофе будешь?

— Не хочу я кофе! Мне надо ехать на дачу, и ты должна поехать со мной.

— Я и забитые пробками предпраздничные дороги? — Нелл изобразила тяжелые раздумья, а потом интенсивно помотала головой. — Нет, вряд ли. Да и работать мне надо. Волка ноги кормят, а меня — тексты и макеты, — она кивнула на ноутбук, стоявший на маленьком столике в углу. — Так что пока вся страна жарит шашлыки и заливается водкой, отмечая никому не понятный праздник, я буду работать, потому что иначе мне за эти дни никакой добрый дядя не заплатит. К тому же ни мясо, ни водку я больше не употребляю.

— Я тебя и не на пикник зову, — с едва заметной желчью в тоне ответила Инна, а потом совсем сникла. — Степкино завещание читать собрались. Его нотариус говорит, что он распорядился прочитать его всей семье на даче. Как-то это жутко, не находишь? Ему же даже тридцати не было. Кто в таком возрасте пишет завещание? Вот у тебя есть завещание? — Инна пытливо посмотрела на подругу.

Та смутилась. Насколько вообще Нелл умела смущаться и насколько ее невыразительное лицо, редко демонстрирующее эмоции без сознательного усилия со стороны своей хозяйки, было готово показать это чувство. Она совсем забыла, что у Инны недавно погиб брат, хотя месяц назад даже выбиралась на его похороны. Такова была странная природа Нелл: детали окружающего мира часто ускользали от ее внимания, события быстро исчезали из памяти. Может быть, проблема была в том, что с каждым годом она все больше отгораживалась от мира реального, превращаясь в затворницу, и все больше погружалась в мир виртуальный, где были ее работа, хобби и львиная доля общения с людьми. В результате мир реальный стал для нее чем-то вроде бесконечного скучного сериала, который она как будто смотрела много лет по инерции. Совсем бросить не получалось, но какие-то эпизоды вполне можно было пропустить, а запоминать детали и вовсе не требовалось.

— У меня нечего и некому завещать, — ответила она, покривив душой. Квартира, в которой она жила, находилась у нее в собственности, а где-то в мире обитали какие-то родственники, но Нелл было наплевать, кто из них получит то, что останется после нее.

Она снова перевела взгляд на конверты, используя их как повод не смотреть подруге в глаза. Однако уже мгновение спустя почта стала ее настоящим приоритетом. Внимание привлек последний конверт в стопке, чуть было не затерявшийся среди счетов и рекламных рассылок. Выглядел он странно: ни марок, ни адреса — его явно бросили прямо в ящик, не утруждая Почту России лишней работой. На чисто-белой поверхности кто-то написал всего одно слово: «Нелл».

Четыре буквы имени почему-то заставили ее поежиться от неприятного холодка, пробежавшего по спине. Дело в том, что на самом деле ее звали Ольгой. Имя Нелл она много лет использовала в качестве никнейма в Интернете. Те, кто знали этот ник, не знали ее реального адреса. Те, кто знали реальный адрес, не знали ее как Нелл. Те немногие, кто знал и то, и другое, никогда не писали ей письма.

Она покрутила конверт в руках, смутно осознавая, что Инна продолжает уговаривать ее поехать с ней на дачу. Не найдя на конверте больше ничего примечательного, Нелл неаккуратно вскрыла его, торопясь посмотреть на содержимое.

Из конверта выпала карта. По крайней мере, Нелл решила, что это карта, но не игральная, а какая-то ролевая или вообще таро — она совершенно не разбиралась в таких вещах. Почему-то в сочетании с адресованным ей конвертом карта выглядела особенно пугающе.

— Ты меня вообще слушаешь? — горестно вопросила Инна, наконец прорвавшись сквозь «купол», которым Нелл накрывало каждый раз, когда она теряла интерес к происходящему вокруг и сосредотачивалась на чем-то своем.

— Слушаю, — соврала та, поспешно убирая карту обратно в конверт и пряча всю пришедшую почту в выдвижной ящик стоящего рядом шкафа. — Ты хочешь, чтобы я поехала с тобой в качестве моральной поддержки. Но я не могу, мне надо работать.

— Ты можешь взять ноутбук с собой, воспользоваться мобильным интернетом, если надо что-то отправить. Ты даже сможешь работать в дороге, пока я буду везти нас по пробкам.

— Ты знаешь, что я не люблю смотреть в монитор в транспорте: меня укачивает.

— Нелл, — Инна выпрямилась на диване и посмотрела на подругу уже по-настоящему серьезно. — Пожалуйста.

Нелл тяжело вздохнула. Она терпеть не могла куда-то ехать или идти, спать не в своей постели, пить не свой кофе, общаться с большим количеством людей, тем более семейка Инны никогда не вызывала у нее восторга. Но Инна была ее подругой. Ее последней подругой в реальном мире, которая редко просила ее о чем-то, зато для нее всегда делала что угодно. Не то чтобы Нелл сама часто о чем-то просила, кроме покупок, но все равно это заставляло ее чувствовать себя обязанной.

— Ладно, — она вздохнула, соскальзывая с барного стула. — Сейчас соберу вещи.