Город Ветров - [27]

Чародей не ответил. Он сосредоточенно шагал по мощеной улице.

— Ты сказал, что он добрался до вершины, — ничуть не обескураженная его молчанием, сказала я, — и зачем визирь хочет оттуда сойти? Это нелогично. Сейчас, когда ваш Гаомарт восемнадцатый отошел от дел, а царевич у колдуньи, он для подданных и царь, и бог. Ему невыгодно спасение царевича. Зачем же он нам помогает? Не может быть, что просто так, должна быть причина или я ничего не понимаю в визирях! — и я ткнула пальцем в карту.

— Есть очень простой ответ, — после долгого молчания ответил Гурастун, — и я просто восхищаюсь твоей прозорливости, Марина. Визирь — чужеземец, и он хочет закрепить свое право быть на вершине с помощью дочери.

— Чьей дочери? — удивилась я.

— У Нафтали есть четырнадцатилетняя дочь, зовут ее Яэль. Он хочет выдать ее замуж за наследника Йому. Тогда она получит кольцо Амаздахура и будет настоящей шахиней. И тогда никто не скажет, что главный визирь — чужеземец. Мне непонятно только одно, как ты, не зная ничего о нашем мире, проникла так глубоко в суть происходящего?

— Просто, когда он вручал мне вот эту карту, его голос дрогнул от сильного волнения, хотя на протяжение всей встречи я за ним этого не замечала. Визирь был холоден, как статуя.

Гурастун только покачал головой.

Вернувшись домой, мы с магом перекусили лепешками с козьим сыром и фруктами и, расстелив на столе карту, принялись ее изучать.

— Вот граница Эламанда. Видишь реку Шимулар — граница проходит по ней. Перейдете через реку и окажетесь в Ирбуве, — Гурастун показал мне на маленькое место на карте, очертаниями похожее на вытянутый кинжал. — Так как это княжество находится на пересечении торговых путей, жители его, в основном, торговцы и менялы. Берут пошлины за проход и провоз товаров, с того и живут. Многие из них плуты и пройдохи, но вам нечего опасаться — продавать и покупать вы не собираетесь. Поспрашивайте там о Городе Ветров. Может, кто-нибудь из жителей Ирбува заходил туда с караваном…

— А это что за страна? — я показала на очерченное пятно, величиной с обеденную тарелку к востоку от Ирбува.

— Это Гадолия — страна большезубых людей.

— Они что, вампиры? — удивилась я.

— Нет, при чем здесь вампиры? Просто в этой стране все большое — деревья, горы, водопады, даже ущелья и пропасти. Люди там живут высокие и рослые. Красоту они меряют по количеству зубов. Чем больше и белее зубы, тем человек красивее. Я видел здесь у нас в Эламанде нескольких гадолийцев — они все время улыбаются открытым ртом, так как из-за огромных зубов не могут его закрыть.

— Вот уроды! — воскликнула я. — Прямо компракчикосы какие-то.

— Не знаю такого слова, — покачал головой маг, но они вовсе не уроды. Просто большезубые.

— Да… — вздохнула я, — вот гуляем мы с тобой по карте, а Города Ветров так и не увидим…

— Ничего, — успокоил меня чародей, — может быть, здесь, в холодной стране Шикоре, вы найдете то, что ищете. Эта страна самая отдаленная от нас, видишь? — он показал на край карты, где шла обрывистая линия с надписью «Терра инкогнита». Наши купцы побывали только на ближайшей к нам границе этой страны. Никто не знает, где она кончается и кончается ли вообще. Может быть, она смыкается с Гадолией, а может, ведет в царство вечной ночи. Кто знает? — маг пожал плечами. — Но ты не отчаивайся, спрашивайте людей, кто-нибудь да знает. А я буду наблюдать за вами в этот волшебный шар. И, если вам будет совсем туго, не забывайте о наших подарках, они обязательно вам помогут…

Гурастун не успел закончить фразу, как дверь с шумом распахнулась и в комнату ввалились три барышни, веселые и довольные, с ворохом одежды в руках.

— Марина, Гурастун, смотрите, сколько мы нанесли! Всем хватит! А там еще на конях — продукты. И все это обошлось меньше, чем в золотой! Ты представляешь, какая дешевизна! — наперебой старались они перекричать друг дружку.

— А помните, в тюрбане, — хохотала Далила, — «…я в восторге от вашей красоты…»

— Эти карлики-мужчины так смотрели на Ипполиту, — сообщила Гиневра, просто готовы были ее съесть!

— Интересно, что они о себе думают? — добавила Ипполита презрительно. — Да я смогу проткнуть стрелой пучок таких, как они!

Они принялись раскладывать одежду и набрасывать ее на себя, примеряя.

— Эх, жаль, зеркала нет, — вздохнула Далила. — У меня дома было одно, из полированной бронзы.

— А у меня — венецианского стекла, — вспомнила Гиневра.

Гурастун подошел к шкафу в углу комнаты, где стояли разные заплесневелые флакончики, и, достав один из них, плеснул содержимое на стенку. Тут же комнату заволок туман, а когда он рассеялся, стена оказалась зеркальной. Мы ахнули.

— Вы тут займитесь, — сказал он, улыбаясь, — а я пройдусь по саду.

И чародей вышел, тихо прикрыв за собой дверь.

— Какой он все-таки душка! — воскликнула Гиневра.

— И совсем еще не старый мужчина, — Далила была в своем репертуаре.

«Знали бы они, каким я его увидела», — подумала я, но ничего не сказала вслух.

— Марина, а почему ты ничего не примеряешь? — спросила меня Ипполита. — Мы для тебя тоже купили.

— Спасибо, но у меня есть уже на смену, — ответила я, показывая на рюкзак.