Город призраков - [8]

Когда-то я случайно уронил и разбил мамину любимую чашку. Была какая-то доля секунды, когда я еще смог бы ее поймать, но я не успел. Я плакал, глядя на разбитую чашку, я хотел вернуться на несколько минут назад, что бы исправить ошибку. Но вернуться назад, и исправить ошибку было уже невозможно. Я представлял, как расстроится мама, и плакал. Мама простила меня, и снова все стало хорошо. Сейчас упал самолет, вместе с ним разбились те, кто были в нем, и судьбы тех, кто остался жив, в том числе и моя. И уже ничего невозможно исправить. И я уже никогда не увижу маму, она умерла пять лет назад. Я даже не смог приехать на похороны. А она перед самой смертью все смотрела в окно и ждала. Я знал, что она тяжело больна, мне сообщили, о том, что жить ей осталось совсем немного. Я был далеко, очень далеко и не смог приехать сразу. А когда приехал, было уже поздно. И этого тоже нельзя уже вернуть и изменить. Она жила одна. Неверное, самое страшное одиночество — это одиночество матерей, дети которых разлетелись по свету. И они ждут, ждут их всю оставшуюся жизнь.

Женщина в красном сидела передо мной как вчера. Может быть, время возвратилось на день, чтобы дать возможность кому-то исправить ошибки прошлого? Вчера она погибла под колесами трамвая, а сегодня снова жива, может быть сегодня — это вчера? Нужно что-то сделать, чтобы сегодня не случилось того, что произошло вчера. Но что для этого нужно, заговорить с ней? Так ведь она по-прежнему не замечает моего присутствия. Сейчас она встанет и уйдет, а я останусь сидеть здесь и ничего не сделаю. Нужно что-то делать, что-то делать, но что? Вот она уже допивает апельсиновый сок, осталось совсем немного, но что, что нужно сделать? Вот она делает последний глоток, ставит стакан, вытирает губы салфеткой и уходит; уходит, и идет в сторону трамвайной остановки.

Я хотел встать, закричать, позвать ее, но не смог даже пошевелиться. Я сидел и с ужасом смотрел, как стоит она на остановке, но сегодня, почему-то одна, и как неумолимо подходит трамвай. Сейчас трамвай остановиться и ничего не случится. Но он, как и вчера, не мог затормозить, он сошел с рельс и вылетел на трамвайную остановку. Женщина успела сделать шаг назад, и трамвай прошел мимо. Я не понимал, что происходит. Руки и ноги дрожали, мысли путались в голове, все казалось каким-то сплошным кошмарным сном.

Если здесь возникают какие-то петли времени, если сегодня повторяется то, что было вчера, то почему на остановке трамвая она была одна? Ведь вчера те, другие, тоже попали под трамвай? Но их нет на остановке, значит, они действительно погибли, и только она осталась жива, ее удалось спасти. Но если так, то она должна была бы еще долго находиться в больнице. Я сам видел, как ее вытаскивали из-под трамвая, синяками тут не отделаешься. Да и если бы сегодня — это вчера, то я бы не мог помнить своего ночного происшествия, ведь для меня его бы не было. Я допил бутылку вина, мысли окончательно затуманились, думать больше не хотелось, и я вернулся в номер.

Что это было за вино? На вид и на вкус белое полусладкое, ординарное вино. Но я с удивлением отметил, что никак не могу вспомнить, что было написано на этикетке. Такое впечатление, что я выпил целую бочку этого вина. Голова была тяжелая и теплая, глаза закрывались, ноги стали ватными и передвигались с трудом. Я добрался до кровати и лег. Уснул я мгновенно, будто провалился в темную, мягкую бездну.

Проснулся ночью. Безумная, полная луна висела над самой верхушкой тополя. В голове было ясно и чисто, никаких следов похмелья. Что же это за вино? Сперва окосел от одной бутылки, а сейчас как будто бы и не пил ничего. И тут я с удивлением отметил, что впервые за все время после катастрофы, меня не преследовал мой ночной кошмар. Спать уже не хотелось. Я боялся, что стоит мне закрыть глаза, и я снова увижу горящий самолет и услышу голос ангела смерти. Было душно. Я оделся, вышел на улицу.

Бредя наугад, просто так, я вдруг заметил, что снова попал на ту же улицу, что и вчера. Все тот же одинокий фонарь горел на покосившемся столбе. Мне показалось, что кто-то пристально смотрит на меня из темноты, я обернулся, но никого не увидел. В конце улицы прямо на меня двигался автомобиль. Я шарахнулся в сторону, в ту же сторону метнулся и автомобиль. Все повторяется, и если я буду так метаться, то опять окажусь под колесами. Я застыл на месте. Я смотрел на автомобиль, как заяц на орла, и когда понял — водитель уже не сможет изменить направление, отскочил в сторону. Автомобиль промчался мимо меня и исчез, будто растворившись в темноте ночи. Вконец обалдевший и ошарашенный стоял я посреди улицы и смотрел на одинокий фонарь. Ощущение того, что на меня смотрят, не проходило. Я внимательно огляделся, и увидел его.

Обшарпанный рыжий кот смотрел на меня из подворотни желто-зелеными глазами. «Хоть ты мне можешь сказать, что здесь происходит?» — спросил я кота. «Мяу!» — ответил кот, и скрылся в темноте. Нет, на петли времени это не похоже, вчера кота не было. Как я добрался домой, как лег спать — уже не помню. А когда проснулся, то понял, что завтрак я, как обычно, проспал. Нужно идти в кафе. А может не нужно? Черт с ним, с этим кафе, именно с него все начинается, надо как-то по-другому начать день. Но я знал, как бы я не старался, начать день по-другому я не смогу. Я оделся и не спеша поплелся в кафе. Все было как всегда. Те же посетители сидели за столиками, играла все та же тихая музыка, и все так же двое вели свой бесконечный спор, не замечая никого вокруг. Я заказал кофе и бутерброд. Помня вчерашний день, вино брать я уже не стал.