Город под дождем - [2]

Лихунька вздрогнул и потянул Артюшку за рукав.

- Мне страшно,-пробормотал он.- Посмотри-никого нет, а она опять открывается. Посмотри!-И, зажмурив от страху глаза, он ткнул пальцем на дверь, снова заскрипевшую на своих петлях.

- Так значит это не Карошка, а ветер,- неуверенно буркнул Артюша и недовольно дернул Лихуньку за полу куртки.-

Чего ты глаза закрыл? Чего?. Только пугаешь даром… Говорю тебе, никого там нет.

- Бу-бумажка! - запинаясь, наконец выговорил Лихунька и, прижав левой рукой еще крепче и без того закрытые глаза, снова показал правой куда-то вниз, на пол, на самый порог двери.- Бумажка! И сама лезет!-крикнул он уже во весь голос и уткнулся в отопленье, обхватив обеими руками его булькающие теплые трубы.

Из-под двери действительно понемножку высовывалась небольшая, сложенная вдвое бумажка. В узкую щель сначала протиснулся один уголок, затем другой, потом третий и наконец весь четырехугольник вылез из под закрытой двери. Побледневший от волненья Артюшка сжал кулаки, вглядываясь в диковинную бумажку, и, не вытерпев, кинулся со всех ног к двери.

Но как только он прикоснулся к дверной ручке, за дверью что-то зашевелилось, затопало, застучало и ринулось вниз с крыльца.

Артюшка рывком рванул к себе дверь, так что даже стекло задребезжало всеми своими трещинками, и выскочил во двор. От крылечка к калитке опрометью неслась какая-то небольшая фигурка. Непромокаемое рваное пальто, накинутое прямо на голову, закрывало лицо. Были видны только ноги,- маленькие, босые, покрасневшие от холода ноги в чьих-то громадных прорванных калошах

- Стой! Стой! - крикнул Артюшка, но калитка уже хлопнула за таинственным гостем, и сквозь редкий переплет забора было видно, как быстро .мчался по переулку незнакомый мальчуган, удирая и от дождя, и от кричащего во всю мочь Артюшки.

Лихунька тоже высунул нос за двери, и, покачивая головой, смотрел на бегущего.

- Слушай! - наконец закричал он.- А бумажка-то, бумажка! Надо же ее прочесть.

Артюшка мигом кинулся к бумажке и быстро развернул ее. На грязном захватанном пальцами обрывке были выведены неуклюжие буквы. Одни из них были печатные, другие - писанные, одни большие, другие маленькие; одни стояли на месте, а другие лежали совсем на боку.

- «П-ш-ш… П-Ш-Ш-…»-начал с трудом разбирать письмо Артюшка, но на первом же слове запнулся и вспотел от натуги.

- «П-ш-ш… П-ш-ы… Пшыт…» А что это такое?.. А дальше что?..

Лихунька смотрел через его плечо и, хмуря светлые брови, тоже шептал себе под нос:

- «Пш-ы-т… Пшыт Фо…» Нет, ничего не разберу! - вздохнул он и развел руками.- Читал, читан, даже челюсти заболели, а понять так и не понял… Может дедушку Акиндина спросим?.. Или твою маму?

Артюшка вздохнул и потянул носом.

- Мама еще и с работы не приходила. А дедушка Акиндин опять о стекле поминать станет… Давай-ка лучше сами.

Письмо читали долго. Целый час. А если и меньше, так на самую капельку. Только, пожалуй, и после этого часа осталось бы непрочтенным таинственное письмо, если бы входная дверь не хлопнула уже совсем по-настоящему и на лестницу не взбежал бы там, отец маленькой негритянки, веселой темнокожей Кэтти.

- Здравствуйте, дети! - крикнул он и, сняв кепку, сильно тряхнул ее. С кепки посыпались дождевые капли и на лестнице сразу запахло дождем, ветром и осенним вечером.

- Здравствуйте, дети,- сказал он еще раз и спросил, весело прищурив свои черные глаза: - А почему вы не кричите? Разве у вас что-нибудь болит?

- Мы читаем письмо,- важно ответил Артюшка и потом прибавил, немного подумав:-таинственное письмо от неизвестного человека.

Товарищ Том всплеснул руками и опустился рядом с Артюшкой и Лихунькой тут же на пыльную ступеньку.

- Что же вам пишет неизвестный человек?-с любопытством спросил он.- Я думаю, это должно быть очень интересно.

Артюшка откашлялся и поднес письмо к глазам.

- «Пшыт Фо»,- громко прочел он.- «Пшыт и прост грать и дружится свам. В мене есть гоздьи»… Вот,- вздохул Артюшка. - А дальше и совсем не разберешь. Читаем и читаем, а что это такое - даже непонятно. И кто эго такой Фо? Китаец он, что ли?

Товарищ Том взял письмо и посмотрел на него со всех сторон. А потом засмеялся и, хлопнув Артюшку по плечу, вскочил снова на ноги.

- А я знаю!-сказал он.- А я знаю… И я думаю, что если бы и вас заставить написать такое длинное письмо, вы бы тоже написали не лучше. Слушайте, что здесь написано.

И, откашлявшись, товарищ Том прочел вслух: «Пишет Фомка. Пишет и просит играть и дружиться с вами. У меня есть гвозди и ножик. А живу я у лавочника в мальчиках за углом во дворе».

- Фомка! - обрадованно крикнул Артюшка.- Да я же его знаю! Он недавно из деревни. И у него, правда, есть гвозди и острый, острый ножик. Я сам видел через забор, как он стругал себе рогатку.

- Стой! Стой! - перебил Артюшку товарищ Том.- Ты лучше ответь: будешь с ним дружить?

- Буду,- ответил Артюшка.- Я и в товарищество его запишу. Я и…

И, не договорив, побежал вверх по лестнице, покрикивая на бегу у каждой двери.

- Сонечка, на собранье!.. Колюшка, на собранье!.. На собранье товарищества «Друг»… Скоре-е!..

II. ТОВАРИЩЕСТВО «ДРУГ»

Ни о плеванье, ни о руганье говорить на этот раз не пришлось. Самое важное -это было выбрать Фомку в товарищество «Друг», а времени на это пошло вовсе не так мало. Артюшка даже охрип, рассказывая, как и когда нужно подымать руки; но руки все равно подымались не так, как нужно. Колюшка подымал почему-то сразу две, Сонечка -то одну, то другую, а маленькая Ася, Артюшкина сестренка, так и не опускала совсем.