Город мастеров. Пьесы сказки - [64]
Занавес
ЭПИЛОГ
Когда занавес опускается, на просцениум выбегает Сказка. Она в своем старинном плаще, капюшон опять низко надвинут на глаза. За ней гонится администратор.
АДМИНИСТРАТОР. Постойте, постойте, гражданка! Что вы тут у нас натворили? Я думал, вы старая, почтенная женщина, а вы просто какая-то озорница! Не ожидал, не ожидал!… В ваши-то годы…
СКАЗКА. Да ведь я сказала вам, сколько мне лет. Много и мало. (Откидывает капюшон.)
АДМИНИСТРАТОР. Вот вам и бабушка! Ну, теперь все ясно… Зачем же вы так нарядились?
СКАЗКА. Потому что мы, сказки, это любим!
АДМИНИСТРАТОР. Странная прихоть!
СКАЗКА. Почему же странная? Это многим нравится. Неужели вам самому никогда в жизни не хотелось нарядиться горным охотником, дедом Морозом или сказочным богатырем?
АДМИНИСТРАТОР. Ни-ко-гда!
СКАЗКА. Даже под Новый год?
АДМИНИСТРАТОР. Да ведь сегодня не Новый год, а самый обыкновенный день.
СКАЗКА. Обыкновенных дней не бывает! Для меня и для тех, с кем я дружна, все дни праздничные, все вечера новогодние. (Повернувшись к зрителям.) Итак, с праздником, друзья! С Новым годом!
СКАЗКА ПРО СОЛДАТА И ЗМЕЮ
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
Жан — солдат.
Жаннетта — рыбачка.
Людовина — принцесса.
Королева — мать Людовины.
Король — отец Людовины.
Принц Винцент.
Принц Гильом.
Служанки Людовины.
Анна-Мария.
Шарлотта-Луиза.
Жозефина.
Адельгунда.
Врач.
Первый привратник.
Второй привратник.
Шестеро из Змеиного замка.
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
Картина первая
Берег моря. Лес подступает чуть ли не к самой воде. Меж прибрежных скал прячется маленькая рыбачья избушка. На пороге сидит девушка и выбирает из сетей рыбу. Тихо. Слышен только плеск прибоя. Потом издалека начинает доноситься голос, поющий какую-то песню. Голос все громче, громче, и на берег выходит Жан. На нем поношенный мундир и видавший виды кивер, на боку сабля, за плечами ранец.
ЖАН (поет).
Заметив девушку, солдат круто, по-военному, поворачивается и останавливается перед ней, вытянув руки по швам.
Здравия желаю! Разрешите представиться. Отставной солдат королевского стрелкового полка Жан, по прозвищу Бесстрашный, родом из деревни Дель-Басс. Двенадцать лет воевал в конном и пешем строю. Ранен в грудь, в бок, в ногу и в руку, но ни разу в спину. Уволен в бессрочный отпуск на все четыре стороны, куда глаза глядят, куда ноги несут. Нельзя ли отдохнуть на этой скамеечке, сударыня… не имею чести знать вашего имени.
ЖАННЕТТА. Меня зовут Жаннеттой, сударь.
ЖАН. О, значит вы моя тезка! Очень рад. Тезка — это почти родня, когда другой родни нет.
ЖАННЕТТА. А у вас, сударь, нет ни отца, ни матери?
ЖАН. Ни брата, ни сестры, ни дяди, ни тетки, ни дедушки, ни бабушки. Пока я на войне гонялся за смертью, она успела прибрать их всех — и старых и малых.
ЖАННЕТТА. Вот как? Ну, значит, у нас с вами не только одинаковые имена, но и судьба одинаковая: у меня тоже нет никого на свете. Прежде я жила здесь с отцом, а позапрошлой осенью он ушел в море, да так и не вернулся. Отец у меня был рыбак…
ЖАН. А у меня — лодочник. Выходит, что мы с вами оба у воды выросли, только вы — у соленой, а я — у пресной.
ЖАННЕТТА. Ну, если так, надо вас угостить свежей рыбкой. Она вам, верно, по вкусу придется. Сбросьте-ка свой ранец, сударь, да присядьте. Ведь вы нынче, должно быть, еще не обедали. (Уходит в домик.)
ЖАН (спускает с плеч ранец, сбрасывает кивер. Поджидая Жаннетту, медленно разгуливает перед домиком и напевает).
Жаннетта возвращается с жаровней и сковородкой. Они вместе принимаются за стряпню. Жан помешивает угли. Жаннетта жарит рыбу.
ЖАННЕТТА. Давно у меня не было гостей.
ЖАН. А я давно не был в гостях — с тех самых пор, как надел солдатский ранец. Солдат ведь не гость, а постоялец.
ЖАННЕТТА. И много лет вы служили?
ЖАН. Да немало — добрую половину своей жизни. Мне и двенадцати не было, когда меня в барабанщики взяли. Это нынче меня зовут "Жан Бесстрашный", а тогда у меня была кличка "Жан Маленький".
ЖАННЕТТА. А куда вы теперь идете, Жан Бесстрашный?
ЖАН. В деревню Дель-Басс, конечно. Домой. Хоть и дома-то у меня, сказать по правде, никакого нет…
ЖАННЕТТА. А далеко ли ваша деревня?
ЖАН. Да не близко. Слыхали вы про город Лилль? Оттуда до нашей деревни дня два пути.
ЖАННЕТТА. Стоит ли вам идти такую даль, если у вас там нет ни дома, ни родных?
ЖАН. Пожалуй, что и не стоит. Но если человеку некуда идти, он идет куда ему вздумается. А мне вздумалось посмотреть еще раз на речку нашу, на лодку, в которой я плавал мальчишкой, да на те яблони, что росли у нас на берегу.
ЖАННЕТТА. А что же в них особенного, в ваших лодках и яблонях?
ЖАН. Да ровно ничего. Лодка была старая, вся в заплатах. И яблони, пожалуй, не всякому бы понравились. Яблоки на них были некрупные, кисловатые. А только нигде никогда не видал я таких кривых сучьев, как на наших яблонях.
ЖАННЕТТА. Что же в этом хорошего?
ЖАН. Хорошего, конечно, мало. Да зато на этих сучьях славно было раскачиваться — будто на коне скачешь или на корабле плывешь…
