Город клинков - [33]

– Ох… во имя всех морей…

– Да-да. Именно так вуртьястанцы поступали с сайпурскими рабами, которые осмеливались поднять мятеж или сбегали. Разобрать на составные части – так они это называли. Чтобы показать: мы в их глазах не люди, а инструменты, а инструменты и механизмы легко разобрать. А потом они выставляли тела на всеобщее обозрение. Очень трудно сопротивляться, если из окна твоей спальни открывается вот такой вот вид. – Она качает головой. – Я читала о подобном, но… никогда не видела, чтобы кто-то в действительности пытался повторить это.

Надар и Мулагеш снова обходят дом, ведя лошадей в поводу.

– Как вы думаете, это нам такое послание оставили? – спрашивает Надар.

– Ваша территория, ваш задний двор, – пожимает плечами Мулагеш. – Это вы мне должны сказать.

– Я и говорю. Он из Орскова, а кланы бьются за их территорию. Может, это оскорбление, а может, предупреждение: предадите нас, и мы поступим с вами как с сайпурцами.

– Похоже на то. – Мулагеш сдувает муху с лица. – Переговоры пойдут к едреной матери, правильно я понимаю?

Надар стонет и закатывает глаза:

– Вот-вот. Бисвалу с Радой придется попотеть, чтобы эти проклятые племена перестали убивать друг друга – после такой-то мерзости.

– Рада?

– Рада Смолиск. Она здесь губернатор полиса.

– Рада Смо… – Мулагеш понимает, что имеет в виду Надар, и у нее буквально падает челюсть. – Это имя… Вы что, хотите сказать, что губернатор полиса – демонова континентка?

– О да, – кивает Надар. – Это все в рамках одной из программ министерства – типа надо вовлекать континентцев в управление. В отличие от других программ, кстати, с этой все хорошо. С Радой работать одно удовольствие. Она, конечно, фиялочка, зато доктор хороший. Носится по всему городу, людей лечит, даже иногда в форт приезжает, если кого ранят. Ее здесь любят.

– Я в жизни о таком не слыхала! Континентец – на должности губернатора полиса!

Надар хихикает:

– А я-то думала, что вы из сторонников министра, генерал. Разве это не прогрессивно, а?

– Одно дело – прогресс, другое – хрень вроде этой.

Мулагеш встряхивается и пытается сфокусироваться на деле.

– Значит, такое уже и раньше случалось?

– В смысле? А, да. Да, один раз, семь месяцев тому назад. Но тогда погибла семейная пара, не семья, и убийство было не таким… э-э-э… красочным.

– Никаких тел на кольях?

– Нет. Как доложили патрульные, муж убил жену, отрубил ей голову и руки-ноги. Но туловище не вспарывал. Мы нашли его в той же комнате их халупы. Его разорвали волки.

Они идут обратно на передний двор.

– Никаких следов человеческого вмешательства в его смерть?

– Я же говорю – волки. Хотя нет. Мы думали, может, он пьяным все это проделал, а потом умер от алкогольного отравления. Или у него сердце отказало. Но там тела долго лежали, не то что здесь. И мы полагали, что это единичный случай. Тут чего только не происходит. Но это…

– Да уж, – кивает Мулагеш. – Теперь такое в тренде, как я погляжу. Может, первый случай тоже должен был стать уроком, просто они не успели закончить работу. Что-то им помешало. Но теперь они навострились и довели дело до конца.

Надар смотрит на темный ельник.

– Значит, это произойдет снова.

– Возможно, да. Если вы не найдете человека, точнее, людей, которые это сделали.

– Вы думаете, их было несколько?

– Убить всю семью в одиночку – дело трудное. Дети начнут разбегаться. Кто-то кинется на тебя с ножом – такое тоже случается. Наверняка там несколько человек потрудилось. Хотя я бы не исключала отравление или поджог. Вспыхнул дом – жертвы задохнулись в дыму. В таком случае это мог быть один человек.

– Откуда вы все это знаете?

– Я просто знаю. – Мулагеш щелкает языком и качает головой. – Хотя вот тело мужчины они уродовать не стали. А остальных разделали. Странно это.

До них доносится крик. Надар и Мулагеш снова вскакивают на лошадей и несутся к Панду и остальным солдатам. Те толпятся рядом с дорогой, там, где к ней подступает лес.

– Что там?

– Мы кое-что нашли, мэм, – говорит Панду. И показывает на деревья. – Похоже, как если бы охотник в засаде сидел.

Надар и Мулагеш снова спешиваются – бедра у последней уже болят – и присаживаются, чтобы разглядеть получше. Между деревьями высится тщательно сложенная стена из лапника.

Надар разводит ветки и всматривается.

– Иголки повыпадали, – тихо говорит она. – Кто-то здесь долго сидел. Отлично сработано, старший сержант.

Мулагеш встает и примеривается к стене – и ей тут же открывается вид на ферму. Все как на ладони.

– Они сидели и ждали, – тихо говорит она. – Ждали удобного времени, чтобы напасть.

* * *

Собственно к городу они подъезжают уже затемно. Мулагеш безмерно устала, мышцы спины отказываются поддерживать ее в вертикальном положении.

– Я отправлю человека к Орсковым, – говорит Надар, когда перед ними открываются двери форта. – Они, наверное, сами захотят похоронить соплеменников.

– А что дальше будете делать, капитан? – спрашивает Мулагеш.

– Утром пошлю патрули прочесывать местность, – отвечает Надар. – Пусть поспрашивают, может, заметят что-нибудь подозрительное. Надо же что-то с этим делать. Вы останетесь на ночь здесь, генерал?

– Нет, думаю, лучше я в город вернусь, – мотает головой Мулагеш. – Два генерала под одной крышей – сами понимаете. Не хочу никому наступать на больную мозоль.