Город двух лун - [25]

— Бубен, — развёл руками Аркадий, — только не говори мне, что это я тебя так отделал, когда ты рвался спасать от еврейской несправедливости мир. Короче, у меня пропал кейс с деньгами. И ключи от машины. Какое отношение это имеет к произведению искусства на твоей морде?

* * *

Бубен отводит взгляд, мнётся, а потом переходит в наступление:

— Я, конечно же, не спас мир, но слова благодарности, надеюсь, от тебя заслужил.

— Не тяни кота за хвост. Рассказывай! Вижу, что избили. Кто? Где деньги? Где машина? За что я должен быть тебе благодарен?

— За то, что живым остался. — Мрачно произнёс Бубен.

— Даже так? — Аркадий сел на раскладушку.

— Да — так! Но я не виноват. Честное слово!! Ты сам пришёл не вовремя. Долг на мне. Солидный. И солидные людишки прислали своих головорезов за деньгами. А тебе разве интересно, что происходит с твоим школьным другом? Ты привык: чуть что — и к Бубну перекантоваться. У тебя семь пятниц на неделе. Вчера улетал в Израиль, сегодня любовь закрутил, а завтра что ожидать от тебя? А у меня беда! Понимаешь?! Настоящая беда, Аркаш. Позавчера, ночью…

— Постой, как это, позавчера?

— Ты проспал больше суток. — Уточнил Сашка. — Счастливый человек. Эти сутки ада для тебя не существуют. А хочешь знать, что ты проспал?

— Я проспал свидание с дочкой звонаря! — Прокричал Аркадий, но его крик потонул в отчаянном вопле Бубна, кричавшего:

— Ты проспал смерть!!! — Аркадий побледнел, ощущая, как схлынула кровь из головы, и то, как глухая ватная пелена обвила его, лишая тело мыслей, воли и движения. А когда кровь волной цунами ударила в голову, он с жадностью глотнул воздух, обретая силы освободиться от пут бездействия. Когда вернулся слух, он услышал голос Бубна.

— Лихие людишки приходили. За деньгами. Им было по фиг, что в кейсе не мои деньги, а твои. Они пришли за ДЕНЬГАМИ. И если бы я не отдал их, они бы нас покромсали.

Аркадий посмотрел на Бубна с уважением, но тут он всё испортил сам.

— Я, может, тебя нарочно срубил, чтобы ты при этом не присутствовал. — Ляпнул Бубен.

— Вот теперь я узнаю старого циника.

— А чего? Мордобой, пушки. Слова грязные. Да и намерения. Не эстетично это всё. Так что… не только ты мне жизнь спас, но, выходит, и я тебе. А деньги — тьфу! Заработаем.

— Всё отдал? — сухо спросил Аркадий, рассматривая разбитую рожу Бубна.

— Аркаша, честное слово… да… всё им и отдал… Они приходили за деньгами… с пушками… и очень недобрыми намерениями. А у меня, Аркаша — ни денег, ни пушки. Из всего ценного — только ты на раскладушке посреди комнаты. Твой кейс с баблом. И на полу — ключи от машины. «Судьба!» — решил я.

* * *

— Эй! Не трогай его! Я сказал: не трогай! — Крикнул Бубен крепышу, одному из посыльных Кольта. — Он в себя не скоро придёт. Пацан конкретно в улёте. Положи аккуратно на место. И отошёл. Я сказал — отошёл!

Второй посыльный, державший Бубна на прицеле, сильно удивился, и на всякий случай ударил того в лицо.

Бубен удержал удар, и, облизав разбитую губу, повторил:

— Не трогай его. Я сказал. Очень тонкое состояние. Между жизнью и смертью. Сейчас только Господь Бог может решить, что с ним делать. Не мешай ему. — Сказал Бубен, глядя в направленный на него ствол, и качал головой.

— Его трогать нельзя.

— И где люди только деньги на это находят? — Крепкий парень оставил Аркадия в покое, и отошёл от раскладушки. Но потом снова приблизился, вглядываясь в бездыханное лицо.

— Он часом у тебя не помер?

— Со страху! — Заржал в лицо Бубну второй детина, при этом изображая из себя крутого ковбоя, ловко крутя на пальце внушительного вида пушку.

— Слышь, — сказал он, — да он, похоже, не дышит!

— Ну и брось его! — крикнул напарник. — Пусть себе подыхает. Мы с этим решить должны.

— А что тут решать? — Попёр буром Бубен. — Пошли. Я возвращаю долг, и готов всё лично закрыть с Кольтом. Деньги в кейсе. — Бубен открывает чемодан Аркадия, и показывает наличность.

Закрыв чемодан, он наклонился к ножке стула, на которой висели джинсы друга, и поднял с ковра ключи.

— За мной! — Скомандовал он парням, направляясь к выходу.

— Эй! — окликнул его крепыш, — ты куда это намылился?

— В машину, — спокойно ответил Бубен. И вдруг закричал:

— Ты что не понял?! Свои деньги я сам хочу отдать в руки Кольта! А не в твои, урод! Сам!!!

— Да я тебя за «урода», — замахнулся парняга.

— Оставь его, — сказал второй. — Пусть едет. Деньги при нём. Я сяду с ним в его тачку. А не сложится у него с Кольтом, тачку себе заберёшь.

— Клёвая у него тачка, — соглашается парняга.

— Так выходит, что урод — это ты! — ухмыльнулся крепыш. — Понял, урод?!

* * *

— И что было дальше? — Спрашивает Аркадий.

— Кейс я отдал Кольту.

— В кейсе были документы.

— Я переложил их в дорожную сумку.

— Бубен, ты меня зарезал, — Аркадий сел на пол.

— Не горюй. — Бубен сел рядом и обнял Аркашку. — Главное-то что? Что мы оба живы! А денег мы срубим столько, сколько захотим. Я тут всё придумал… Ты со мной?

— Нет! — Аркадий был вне себя от ярости.

— Вот так всегда. И всё же, послушай меня, друг. Нужно кой-куда съездить… Эта поездка дорогого стоит. Ты тачку, надеюсь, ещё не продал? Смотри, ты мне её обещал! Это как боевой конь. Она всегда приносила нам удачу. Ты уезжаешь, а тачку беру я, наследую от тебя наш талисман. Но для того, чтобы ты смог уехать, тебе нужны деньги, которых ты лишился этой ночью. А мне, чтобы заполучить этот талисман — твою тачку — нужно тебя отправить в твою Израильщину. Вот и выходит, — мы снова по одну сторону баррикад. Я помогу тебе вернуть все расходы сегодняшней ночи.