Город детства - [3]

Они стояли на опушке и смотрели на город, раскинувшийся у их ног. На белеющую в поле рубашку они бросали лишь мимолетные взгляды. Они знали, что скоро все будет кончено. Из этого места не было выхода.

- Вот куда он бежал, - сказал один из них. - Я ожидал чего-то в этом роде.

- Ну... теперь скоро все закончится, - сказал другой устало. - А то ведь долго он нам голову морочил.

- Никогда в такой глуши не бывал, - сказал третий. - И что он тут нашел?

Они еще постояли, разглядывая город, окруженный горами. Спешить им теперь было некуда.

- Ладно, - произнес, наконец, тот, кто был за главного, - пора двигаться. Ты чувствуешь его? - обратился он к следопыту.

- Мне не нравится этот город, - сказал следопыт. - Лучше не ходить туда.

Они все настороженно посмотрели на своего следопыта. Они привыкли верить ему.

- Тебе и планета эта не понравилась, - заметил что-то.

- Здесь... что-то не так. Мне не нравится здесь, - сказал следопыт. - Я бы вернулся.

- Да тут работы на час осталось!

- Все равно.

- Мы пересекли пол-Галактики!

Главный внимательно слушал их и не сводил глаз со следопыта. Потом повернулся к городу и задумчиво осмотрел его. Город выглядел совершенно безопасно.

- Мы не можем вернуться, - сказал, наконец, главный. - Это совершенно невозможно. И вы знаете почему.

С этими словами он зашагал к дороге, где стоял их автомобиль. Остальные двинулись следом. Следопыт постоял еще, глядя на город, а затем присоединился к группе.

Он посмотрел под ноги и увидел, что при каждом шаге вздымается небольшое облачко пыли. А позади него на тропинке оставались неправильной формы следы. Никто бы и не подумал, что здесь прошагал человек.

Город спал.

Он ступил на тротуар и направился к центру. Он не надеялся запутать преследователей. Он знал, что это невозможно. Он просто хотел посмотреть на город.

Спящий город - особенный город. Он затаился. Он недвижим, но в воздухе чувствуется напряжение. Это напряжение нарастает к утру. Оно насыщает город, переполняет его и потом внезапно рвется, а город просыпается. Он становится совсем другим, когда не спит...

А сейчас город был, как натянутая струна. Лагдан бежал по спящим улицам и чувствовал, как напрягся город. Шелест листьев, которыми играет утренний ветер, щелчки светофоров, работающих вхолостую, неслышные движения кошек, возвращающихся с ночной охоты, - вот оно, утреннее напряжение города. Редко кто ощущает его, но Лагдан знал даже его источник.

Он еще в детстве установил, что все дело в спящих. Мирно лежащие в своих комнатах горожане и не подозревают, как их сон влияет на улицы. Они не знают, что из окон их спален сочится наружу странная энергия. Та самая, которая потом будет щедро тратиться в течение дня, придавая бодрость спешащим пешеходам, заставляя сосредоточиваться водителей и даже вызывая ссоры у торгующих семечками бабок. А ранним утром эта энергия висит в воздухе. Она еще никому не нужна. Ее выработали за ночь тихие спальни, она возникла из разморенных теплых тел, укрытых одеялами и еле заметно шевелящихся в такт дыханию. Ее продуцировали всю ночь жители города. И теперь, в эти утренние часы, она буквально переполняет улицы. Город очень силен в такое время...

Лагдан больше не бежал. Он шагал по булыжной мостовой, углубляясь в город. Он обожал эти булыжные мостовые. Их было так мало! Он знал их все. И ту, что проходит рядом с автобусной станцией, а потом поворачивает направо, в долину. И ту, что пролегает вдоль больших мрачных зданий городской администрации; там всегда прохладно и торжественно. Он помнил. Он шагал по городу и спокойно представлял себе, что будет за поворотом. Он узнавал дома, узнавал переулки и даже отдельные столбы. Он мог бы пройти город с закрытыми глазами.

Было раннее утро. Шаги вызывали эхо, которое отражалось от стен, неслось по улицам и замирало вдали.

Лагдан приближался к центру города. Центр представлял собой площадь, примечательную тем, что под ней протекала река. Спускавшийся с гор необузданный поток врывался в город, готовый бесноваться и разрушать, но город заковал его в бетон, усмирил и заставил лишь недовольно урчать где-то под мостом.

Река текла по дну пропасти, которая открывалась за бетонным ограждением тротуара. На этом месте горожане непременно останавливались и смотрели вниз, чтобы сладко содрогнуться, увидев грозную стихию, бушующую у них под ногами. В дни таяния снегов здесь собирались целые толпы любоваться дикой яростью, которую демонстрировала река. Темно-коричневые струи, переплетаясь и оглушительно ревя, бросались на бетонные стены, взбивали грязную пену и иногда даже доставали до зрителей, обдавая их зарядом холодных брызг. В такие дни мост содрогался под неистовыми ударами реки, и его дрожь ощущалась в магазинах, лепившихся по периметру центрального перекрестка.

Лагдан взошел на мост и остановился. Сегодня здесь было спокойно. Он услышал, как шумит река где-то под ногами.

Пять тридцать утра. Воздух совершенно недвижим.

Лагдан подошел к ограждению и швырнул вниз оружие - тяжелый неудобный пистолет. Все равно он не умел им пользоваться. Да и бойцом он не был. Бежать - это еще он мог. Скрываться от опасности, избегать встреч. Но не воевать.