Город чудовищ - [23]

— Мой зверь сегодня сыт. Но что будет завтра? А через неделю? — взгляд Данте прожигал Иву насквозь — В моём положении всегда нужно иметь запасной вариант. Ты — мой запасной вариант. Ты — мой кусочек хлеба, запасённый на чёрный день. Если меня совсем скрутит от Голода, я всегда знаю, где тебя найти. И потом, я — не бешеный пёс, кусающих всех подряд.

— Фи, как грубо, — фыркнула девушка — А я уже было подумала, что между нами вспыхнула искра.

— Не исключено, — Данте поднялся из-за столика — Я отношусь к своей еде с бооольшой любовью.

— Постой! — забеспокоилась Ива — Я еще о многом хочу тебя спросить!

— Ты что меня совсем не слушала? — удивился Данте — Я не беседую с закуской. Это ненормально.

СЕЙЧАС

— Ты — сумасшедшая сука, — сказал Данте — Надо было всё-таки отрезать тебе голову.

Ива ничего не ответила. Она медленно потянулась к своей сумочке. Данте многозначительно постучал пальцами по столу. Девушка достала из сумочки стеклянный флакончик и вытряхнула на ладонь таблетку.

— Это что-то вроде «тумана»? — полюбопытствовал Данте — Зелье для благородных господ? Может, ты и меня угостишь?

Ива проглотила таблетку, запила её водой из бокала.

— Это лекарство, — объяснила она — У меня проблемы с сердцем. Это единственное, что мне досталось в наследство от родителей.

— Знаешь, а это даже забавно, — заметил Данте.

— Что именно тебе кажется забавным? — надула губки Ива — Я не вижу ничего смешного в своей болезни.

— Ну как же, — объяснил Данте — Разбивательница сердец с разбитым сердцем.

— Я рада, что смогла развеселить тебя, дорогой, — огрызнулась девушка.

— А я рад слышать, что у тебя вообще есть сердце, — откликнулся Данте.

— Ты за этим проехал через весь город? — поинтересовалась Ива — Чтобы осыпать меня любезностями?

— Я хотел бы узнать у тебя одну вещь, — Данте заглянул девушке в глаза — И учти — если ты соврешь, то я это сразу пойму. Это ты натравила на меня своего солдафона?

— Ты это о Марке? — спросила Ива — О, это была всего-навсего шутка. Я просто рассказала ему, как сгорел его новенький экипаж.

— То есть ты решила избавиться от меня, — сделал вывод Данте.

— С чего ты это взял? — изумилась девушка — Я вовсе не хотела, чтобы Марк тебя убил. Просто ты не отвечал на мои письма. И я решила привлечь твоё внимание.

— Тебе это удалось, — признал Данте — Ты привлекла моё внимание. Все мои мысли сейчас заняты только тобой.

— У тебя такое суровое лицо, когда ты угрожаешь людям, — сообщила Ива, погладив Данте по руке.

— Я всё жду, когда ты, наконец, спросишь меня о своём ухажёре, — сменил тему Данте — Тебе совсем не интересно, что с ним произошло?

— Честно говоря, мне всё равно, — промурлыкала девушка. — А вдруг твой солдафон сейчас плавает на дне залива? — гнул свою линию Данте — А из задницы у него торчит рукоятка его же револьвера?

— Этим ты бы оказал мне немалую услугу, — ответила Ива — Марк мне надоел. Он такой скууучный. Только и делает, что болтает о звериных боях или дорогих экипажах. Вот ты — это совсем другое дело.

— Да, наши с тобой беседы гораздо занятней, — кивнул Данте.

— Знаешь, я делю мужчин на две группы, — поведала девушка — По тому, как они относятся к опасности. Одни всю свою жизнь бегают от пули. Другие — за пулей. Я презираю и первых, и вторых.

— Я в восторге от твоих остроумных сравнений, — заявил Данте — И к какой группе ты отнесешь меня?

— Ни к какой. Ты — пуля, — внесла ясность Ива — Я поняла это, как только тебя увидела.

— Что-ж, у меня тоже есть, что тебе сказать, — произнёс Данте — Всего три слова. Три очень важных слова. Мужчины частенько говорят их женщинам. Но они редко говорят их искренне. Закрой глаза.

Ива послушно повиновалась. Данте протянул руку и поправил ей волосы, заложив непослушную прядь за ушко. Девушка прикусила губу. Данте наклонился к самому уху Ивы и тихо прошептал:

— Я. Убью. Тебя.

Девушка вздрогнула всем телом, словно от выстрела в упор. Но продолжения не последовало. Она открыла глаза и увидела, что стул напротив неё опустел. Ива быстро оглядела зал. Данте исчез.

Небесам наскучило наблюдать за людскими страстями. Они нахмурились тучами и не в силах больше сдерживать своё отвращение, плюнули вниз ливнем. Данте шагал по опустевшему городу, чувствуя на своём лице струи дождя. За всю дорогу до Доков он не встретил на улицах и пяти человек. На углу, неподалёку от Дома огня, однорукий калека в грязной шинели просил милостыню. Данте остановился перед ним и пошарил в карманах.

— Держи, братец, — Данте кинул империал в чашку, стоящую на земле перед калекой, — Может быть, купишь себе новую руку.

— А ты тот ещё гёт, верно? — вспылил однорукий. В его глазах вспыхнул огонёк безумия.

— Ты так и потерял свою правую лапу? — поинтересовался Данте — Из-за вздорного характера?

— Да что ты вообще знаешь? — воскликнул калека — Я - герой! Я был на войне и проливал кровь за таких, как ты. А меня вышвырнули на улицу. С парой медалей и жалкой пенсией.

— Какая увлекательная история, — похвалил его Данте — Вот видишь, ты растрогал меня до слёз.

Данте провёл ладонью по лицу, стирая с него капли дождя.

— Чем ты хвастаешься? — спросил он у однорукого — Тем, что ставил чьи-то интересы выше своих? Ты думаешь, что это благородно и заслуживает награды? У меня есть для тебя неприятная новость. Ты знаешь, что такое верность? Это такая собачья болезнь. Спокойной ночи, братец. Хотя, точней будет сказать, с добрым утром.