Горничная особых кровей - [70]

В коридоре послышались недовольные голоса.

— Несс, что там?

Горничная подошла к двери, посмотрела, что за ней.

— Охрана Гу не впускает.

— Орана? У меня?

— Так велел владетель.

— Ладно, пригласи Гу!

Горничная открыла двери, и внутрь ворвался повар с подносом. Вручив поднос Несси, Гу подскочил ко мне и безо всяких там приветствий схватил меня в охапку и поднял.

— Стервочка!

— Медведище! — вскрикнула я и шутливо треснула его по плечу. — Убьешь!

— Тебя-то? Такую девку разве убьешь?

— Какую? — смеясь, спросила я.

— Такую! Уж больше не посидишь со мной на кухне просто так, не выпьешь. Так дай напоследок тебя пожамкаю, пока совсем не превратилась в светлейшую.

— Гу, ты мой защитник. Я тебя обожаю. И приказываю: не говори больше таких глупостей!

— Это сейчас ты так говоришь, а потом зазвездишься.

— Ну тебя!

Гу опустил меня и легонько подтолкнул к подносу.

— Кушайте, барышня. Все для вас: нежирное, несоленое, пресное, но полезное.

И правда, упертый повар изменил своим принципам и приготовил для меня то же, что и для владетеля обычно. По иронии судьбы мне как раз захотелось жирного и соленого, ли просто — калорийного и вкусного! Я потянулась к булочкам, и попросила Гу позавтракать со мной, но повар отказался: ему пора работать, он на секунду заскочил. Позавтракав (хотя утро уже давно перешло в день), я переползла в ванную комнату. Она была, конечно, гораздо меньше ванной комнаты владетеля, да и всяких косметических штучек в ней было меньше, зато — вся моя.

Горячая вода полностью вернула меня к жизни. Если я и была на пороге смерти несколько дней назад, то сейчас об этом ничего не говорит. Пока я нежилась в воде и слушала, что за суд будет сегодня, ко мне пожаловали еще гостьи. Лили проверила, в своем ли я уме, после чего, сказав, что я всех удивила, ушла: у нее было много работы из-за прибывающих к Отбору женихов и невест. А вот Маришка осталась в моих покоях. Выразив первый восторг «А-а-а, Регинка, ты светлейшая!

Ты всех уделала! А-а-а, как это круто!», она принялась вместе с Несси копаться в моем гардеробе.

В моем. Гардеробе.

Какие странные слова…

Меня саму лично интересовало, как именно я всех уделала, и вообще детали произошедшего, но вряд ли девушки могли знать что-то, чего не знаю я, а тех, кто мог бы ответить на мои вопросы, в особняке не было. Так что пришлось волей-неволей сосредоточиться на своем внешнем виде.

Маришка велела Несси высушить мне волосы и хорошенько расчесать, а сама стала выбирать мне платье на суд. Их было много.

— Откуда эта одежда?

— О, да какая разница! Наслаждайтесь, барышня!

— Мариш, давай договоримся: барышня я только на людях.

— Хорошо. Что думаешь об этом? — она показала на одно из платьев.

Я пожала плечами. Такие дорогие и не практичные вещи я давно не носила, даже боязно надевать. Тем более вон они какие красивые… Не будут они на мне, костлявой, сидеть.

Но у Маришки было на это собственное мнение. Она вошла в свое собственное состояние просветления, осмотрела полочки с чулками, нижним бельем, плащами, и резко сказала:

— Нет! Сегодня ты должна быть такой, чтобы все поняли — эта девка опасна! Так что жди, ъя принесу, что нужно.

Девушка бросилась к двери, а я посмотрела на Несси обреченно.

— Может, сбежать, пока не поздно?

— Не бойся! — тут же улыбнулась Несси.

Я боялась, что Маришка сделает из меня что-то такое, что я покажусь всем артисткой вроде Тоя Ильмонга, для которой всего важнее эпатаж, или барышней-цветочком. Но подруга не подвела. Она одела меня в черные брюки и рубашку приглушенного цвета эо, и предложила жилетку в традиционном дарнском стиле, черную, но с интересным узором, плюс ботинки на каблуке.

Волосы мои Маришка собрала в высокий хвост, макияж наложила сдержанный, но с умело расставленными акцентами на глазах и скулах.

Увидев себя такой, я даже к зеркалу прикоснулась, проверяя — я ли? Неужели у меня такие яркие глаза, а кожа сияет? Я никогда не считала себя красавицей, с моими-то тонкими губами, острым лицом и подбородком, но сейчас, глядя на свое отражение, испытала восторг.

Вот такое лицо мне нравится. Такой хочется быть. Я покачала головой, и улыбнулась восхищенно.

— Марина, я говорила, что ты мастер?

Черноволосая кудесница посмотрела на меня довольными глазами творца.

Когда я вышла из кара у здания, где раньше заседал совет светлейших, приближенных к владетелю, все взгляды обратились на меня. В окружении центаврианской охраны и Ючи я прошла к зданию, чувствуя, как множество любопытных взглядов шарят по моей спине, волосам, ногам.

Конечно, смотрели на меня не потому, что я выглядела так уж «круто», выражаясь словами Маришки. Дело в том, что я стала героиней последних дней и участвовала в поединке против предателей.

Меня повели к помещению, где находился владетель и его приближенные. Чем ближе я подходила к альбиносу, тем быстрее билось мое сердце. У самой двери захотелось сбежать, я даже остановилась и в сторону дернулась… но двери раскрыли, и мне пришлось войти.

Той Ильмонг вдохновенно вещал что-то про Союз, Ветров молчал — он умел абстрагироваться от болтовни, а владетель стоял у окна.

— Прибыла госпожа Жарковская! — зачем-то объявил Ючи, и мне захотелось от души треснуть ему по лбу.