Горничная особых кровей - [54]

Хорошо, что со мной пошел Аркадий: худенькую девушку в дешевой куртке местные бы и слушать не стали, зато статного, широкоплечего Ветрова никто бы не осмелился задеть словом или делом. Мы быстро выяснили, кто в деревне главный, а также выяснили, что деревенька населена теми потомками землян, что говорили на английском. Меня удивило, что Аркадий тоже владеет этим наречием, и не испытывает трудностей в общении.

Нас проводили к старосте. Им оказался привлекательный мужчина средних лет. Мне хватило одного только взгляда на него, чтобы понять, что он приходится Лилиан родственником — у него те же глаза, волосы, та же форма лица, тот же нос, те же брови. Он представился — Эдмунд Гримми.

Сообщив, что в эти края пожаловал сам владетель, и объяснив, как его следует встречать, мы были приглашены в дом старосты. Большой, светлый, без автоматики. Пока Ветров с приятной улыбкой общался с домочадцами, я нервно закусывала губу, думая об управляющей. Лилиан с ее гордостью и принципами скорее одна в лесу заночует, чем зайдет в деревню и в этот дом. А владетелю как нарочно захотелось здесь переночевать…

— Что ты так нервничаешь? — украдкой спросил у меня Ветров.

Будь на его месте любой другой, я бы ничего не ответила, но Аркадий может и помочь.

— Это дом Лилиан Гримми, управляющей особняка. Лет десять назад она ушла отсюда со скандалом: ее соблазнил один засранец, увез в город и не женился. Староста, наверное, ее отец, дядя или брат. Представляешь, как они ее встретят?

— Мне кажется, они хорошие люди, и скандала устраивать не будут.

— Очнись, Аркадий! У нас в Дарне незамужней девушке даже за ручку нельзя с мужчинами ходить, а Гримми убежала с парнем. Ее здесь живьем съедят. Хотя… Если ты притворишься ее мужчиной, никто не посмеет устроить скандал.

Ветров посмотрел на меня, как на сумасшедшую.

— Кем притворюсь?

— Ее женихом.

— Это очень плохая идея.

— А я думаю, хорошая. К тому же, тебе не нужно ничего особенного делать. Просто дай всем понять, что Гримми есть, кому защитить.

— Я не стану этого делать, — отчеканил мужчина.

— Почему?

— Это обман.

Я покачала головой. Разве ж это обман? Это и близко не обман. Так. маленькая-маленькая ложь. Но для безгрешных праведников вроде Аркадия Ветрова маленькой лжи не бывает.

— Простите, святой Ветров, — сказала я, отходя от ученого. — Больше не буду приставать к вам с такими ужасными предложениями.

На владетеля таращились с суеверным ужасом. Представляю, какое он произвел впечатление на деревенских своим обесцвеченным видом и аурой власти. Даже собаки, которые злобно огрызались на нас с Ветровым, замолкли при его появлении. Гоин поприветствовал народ.

Настал роковой момент — Лилиан зашла в свой двор следом за Малейвом. Не думаю, что в ней сразу узнали ту самую блудницу, что опозорила семью. Сразу узнают только родные… Девушка проследовала за владетелем с ничего не выражающим лицом, поднялась по крыльцу. Мы все зашли в дом.

Семейство Гримми очень старалось угодить владетелю: те, кто помладше, сновали по дому с чашками-тарелками, те, кто постарше, стояли в светлой прихожей и ожидали повеления.

Пока староста забрасывал Малейва любезностями, я смотрела, как постепенно вытягиваются лица домочадцев. Женщина, которая по возрасту могла быть матерью или теткой Лилиан, смотрела на нее во все глаза, девчонка лет двадцати — очень красивая, нужно отметить — тоже уставилась на Лили.

Малейв прошел дальше, в комнату, вместе со старостой, и обернулся на меня — что ты встала? Идем за мной. Я замешкалась: очень не хотелось оставлять Лили одну.

— Горничная, — позвал альбинос, и у меня не осталось выбора.

«Удачи, Лили!»

Альбинос сразу принялся за дела: проверил на планшете данные о деревне, расспросил старосту, велел собраться всех эо-одаренных во дворе. Я стояла у дверного проема и все норовила выглянуть в коридор.

Когда все одаренные явились, Малейв вышел во двор. Следуя за ним, я быстро огляделась, прислушалась — криков и прочих сопроводительных звуков скандала не было. Либо Гримми молча выставили из дома, либо она сама ушла.

«Она взрослая женщина, сама разберется. Ты лучше о себе думай, Регина». Я посмотрела на Малейва. Спустившись, мужчина прошелся по двору, цепко оглядывая каждого человека.

Всего эо-одаренных было человек двадцать — мужчины, женщины, дети. Я и сама прибегла к эо-зрению, но ничего интересного не выглядела; просто не знала, как определяется потенциал силы. Все мои знания об ауре заключаются в том, что фиолетовая аура — самая мощная.

А вот Малейв знал. Его внимание привлекли трое: немолодая женщина с желтыми глазами, рыжий подросток, и мальчик лет шести-семи. Их владетель пригласил в дом, остальных отпустил.

Приказав всем, кроме меня и старосты выйти, владетель начал проверять «избранных». Женщина испугалась; и без того худая, она стала казаться еще тоньше, вжав голову в плечи. Вид у нее был такой, как будто она ожидала удара.

Малейв заговорил с ней довольно ласково, спросил, откуда она родом, давно ли живет в этих местах, уточнил, сколько у нее детей-внуков. Женщина отвечала путано, и не отрывала взгляда от пола. Проведя над ее головой ладонью, владетель разрешил ей уйти. Следующим проверяли подростка.