Горький шоколад - [11]

— Вам не понравилось вино, мисс Саймон? — спросил он вечность спустя и зажег вторую сигарету.

— Мне не понравился тост, — ответила она коротко и поджала ноги, ибо багровая лужа доползла до ее голых пальцев.

— Могу предложить другой, — подозрительно мягко улыбнулся Лукас и, поднявшись, взял бокал из ее слабеющих рук. Он налил вторую порцию. До краев. — Выпьем за исполнение желаний. Всех желаний…

Старк подошел к Каллисте, и она даже не успела вскрикнуть, как оказалась опрокинутой навзничь на кровать. Лукас сел ей на ноги, навалился сверху, до боли сдавил пальцами щеки, вынуждая открыть рот, и принялся медленно вливать ей вино. Каллиста закашлялась, вынужденная глотать. Несколько красных струек потекли ее по подбородку, капая на декольтированную грудь.

— До дна, мисс Саймон, до дна, — ухмыльнулся сверху Старк, заслоняя собой весь свет. — Вот так. — Он отшвырнул пустой бокал, и тот, отлетев, разбился где-то в стороне с жалобным звоном. — За исполнение всех желаний. Моих желаний. — Он низко склонился над обездвиженной Каллистой. — И в данный момент я очень желаю узнать, каковы вы на вкус, мисс Саймон.

Каллиста протестующе, со сдавленным всхлипом дернулась, понимая, что за этим последует, но Старк сжал ее голову, припечатав к подушке. Калли зажмурилась, чтобы не видеть его почерневших глаз.

Язык Старка дрязняще очертил ее рот, скользнул по разделяющей линии, с неожиданной силой заставляя стиснутые губы приоткрыться, а добившись капитуляции, вновь сделался нежным, лаская их внутреннюю сторону. Теплое дыхание, чуть горчащее от сигарет, проникало сквозь кожу.

Калли не могла вздохнуть, бесконечно падая куда-то в пропасть, где было слишком жарко для ее слабой плоти.

Старк слизнул с ее подбородка вино, пролившееся мимо. Его язык вновь обжег губы девушки, дотронулся до зажмуренных глаз. Вычерчивая сложную влажную линию, добрался до ушной раковины, медленно обвел контур маленького ушка и соскользнул внутрь него.

От этого действа Каллисту подбросило на постели. Какой-то судорожный жалобный вскрик вырвался из ее пересохшего горла. Она заметалась под Старком, силясь освободиться, но его руки припечатали ее на прежнее место. Она невольно распахнула глаза, чтобы опять упасть — в темную бездну его бесовских очей.

Старк поймал ее обезумевший взгляд, тихонько рассмеялся в паре миллиметров от исказившегося припухшего рта и вновь принялся сладострастно терзать его языком, опаляя нежную плоть. Каллиста снова зажмурилась.

Эти два слова прозвучали откуда-то из параллельного мира. И не сразу достигли сознания. Глаза Калли не хотели открываться, длинные ресницы, почему-то мокрые, будто приклеились к щекам. Калли глубоко вздохнула.

Старк уже не держал ее. Он стоял возле столика, наполняя бокалы. Половина пуговиц на его черной рубашке была расстегнута, и волосатая грудь отчетливо виднелась в полутьме, притягивая взгляд.

Какая-то горечь подкатила к горлу, и Каллиста закашлялась. Лукас подошел к ней, задыхающейся, и, присев на краешек постели, вручил бокал:

— Выпейте, мисс Горький шоколад. Просто так, без всякого тоста. Вам это сейчас необходимо.

Калли послушалась. Ей и в самом деле нужно было выпить как можно скорее, и не важно что. Глотая, она не почувствовала ни вкуса, ни терпкого аромата вина, но ее горло ощутило блаженную прохладу.

— Мне нравится вкус горького шоколада, — произнес Старк, вертя бокал за тонкую ножку. — Ни на что не похожий и пикантный, соблазнительный и незабываемый. Монпансье гораздо слаще, приторнее, после него хочется лишь глотка чистой воды. А после горького шоколада хочется… еще горького шоколада.

— Я вас ненавижу, — пробормотала Калли, откидывая с влажного лба разметавшиеся пряди.

Сил, чтобы приподняться с постели, у нее не осталось. Она упала обратно на подушки. Взметнувшиеся волосы опустились подле ее головы черным ореолом. Насколько обольстительной она была сейчас, растрепанная и залитая вином, — Калли даже не представляла.

— Я счастлив. — Старк взял ее за руку, легонько сжав затрепетавшие пальчики, затем поднес их к своим горячим губам и принялся по очереди целовать. — Ненавидьте меня и дальше, мисс Горький шоколад, и как можно сильнее. Я желаю вашей ненависти…

4

Бежать.

Ей надо попытаться бежать. Это Каллиста осознала ночью, когда Старк наконец-то ушел. Спать она не могла. Разве можно было заснуть после того, что ей пришлось пережить пару часов назад?

При воспоминании, как хищные губы Старка «пробовали» ее, не пропуская ни миллиметра шелковистой плоти, девушку сотрясала нервная дрожь.

Господи, неужели это и в самом деле случилось с нею? До Старка ни один мужчина не касался ее. Калли не подпускала их к себе даже на расстояние вытянутой руки. Она была к ним равнодушна, живя музыкой и в музыке. Столкнувшись с действительностью, она осознала, что многого еще не знает о грешном мире и… о мужских губах.

Калли застонала, сбросила ногами одеяло, сползла на прохладный пол и распласталась на нем, пытаясь остудиться. Но огонь пожирал ее изнутри, и спасения не было нигде.

Каллиста тяжело поднялась и побрела к окну, резким движением раскрыла жалюзи и уставилась на наливающуюся жидким лимонным сиропом луну.