Горький и евреи. По дневникам, переписке и воспоминаниям современников - [38]

Таким образом, с точки зрения ортодоксального марксизма-ленинизма Горького-мыслителя никак нельзя причислить к «материалистам». Даже в конце жизни, взяв, казалось бы, на вооружение всю большевистскую догматику, писатель по-прежнему не отказывается от идей освальдовского «энергетизма» — см., например статью «О языке» (1934 г.):

Тысячелетия тягчайшего труда привели к тому, что физическая энергия трудовых масс создала условия для роста энергии разума — интеллектуальной энергии. Разум человеческий возгорелся в работе по реорганизации грубо организованной материи и сам по себе является не чем иным, как тонко организованной и всё более тончайше организуемой энергией, извлечённой из этой же энергии путём работы с нею и над ней, путём исследования и освоения её сил и качеств [ГОРЬКИЙ (I). Т. 27. С.].

Представление об «энергии разума» определяло и интерес Горького к различным формам парапсихологии: оккультизму, магии, теософии, передаче мыслей на расстоянии…

По словам <Николая> Рериха, Горький рассказывал, что еще путешествуя по Кавказу (где-то в 1892 <году) он видел живые изображения индийских городов на чистых листах альбома, который показывал ему на ярмарке бродячий индус. Со всем присущим ему реализмом, рассказывает Рерих, Горький был абсолютно уверен в жизненности изображений, показанных ему тогда.

Для Горького оккультные явления были неотъемлемой частью природных явлений, но еще неизученных и непонятных.

<…>

Надо сказать, что в этот период убеждение в непосредственной передаче мысли были очень широко распространено и на Западе, и в России. Горький, например, хорошо знал Гюйо[61], в труде которого «Искусство с социологической точки зрения» прямо говорилось: «Передача нервных колебаний и соотносительных душевных состояний постоянно существует между всеми живыми существами, в особенности между такими, которые сгруппировались в обществе или в семействе и которые составляют таким образом особый организм… Бессознательная и прямая передача на расстоянии движений и психических состояний организма при помощи простых нервных токов, кажется, несомненна при некоторых условиях, например, во время сомнамбулизма и даже при простом возбуждении нервной системы».

<…> В возможности передачи мысли на расстояние были убеждены такие крупные русские психиатры, как Сикорский и Бехтерев. Никто, однако, не мог предложить удовлетворительной гипотезы, каков этот механизм. Горький нашел удовлеворительной гипотезу московского психиатра Наума Котикао механизме передачи мысли на расстояние. Опыты Котика были впервые опубликованы еще в 1904 году <…>. … Котик, который упоминается сейчас во многих трактатах по парапсихологии (он умер в 1920 году), оказал огромное влияние на Горького, который считал его опыты одним из величайших научных достижений. У него он и заимствовал термин «психофизические процессы», который был для него синонимом слова «оккультные». В 1908 году Котик опубликовал работу «Эманация психофизической энергии», переведенную вскоре на немецкий и французский языки, а <затем> был приглашен работать в парижскую лабораторию П. Кюри.

<…> Горький неоднократно упоминает Котика в письмах и записных книжках до 1926 года, но никогда публично. Вероятно, это объясняется тем, что гипотеза Котика так и не получила полного признания. <…> <Но> после 1908 года «психофизические» процессы, обусловливающие социальные процессы в мире, занимают центральное место в мышлении Горького. Прогресс человечества начинает им пониматься как процесс накопления мозгового вещества у людей, которые преодолели в себе животную зоологическую индивидуальность. Эти люди, по сущееству, элита человечества, которая с помощью прямой передачи психофизической энергии остальному человечеству включает его в процесс активной трансформации природы.

В письме Горького Кондурушкину (1908 г.) говорится: «Чем дальше — тем более активной становится жизнь его (человечества), ибо растет количественно, развивается качественно пси-хическая энергия человечества»

<…> В 1915 году Горький пишет: «В мире очень мало вещества, способного действенно мыслить, обогащать жизнь новыми идеями в области науки и техники, улучшать и украшать ее осмысленным трудом… Из тела каждой страны, участвующей в катастрофе, война ежедневно вырывает куски лучшего, наиболее здорового мяса, выплескивает на обезображенную землю ценнейшую кровь, разбрызгивает по грязи творческое вещество мозга».

Не случайно, что Горький с энтузиазмом поддержал предложение Оствальда, Рихарда Демеляи Эптона Синклера, сделанное в 1912 году, о создании всемирного мозга, который мыслился как Интернациональная Лига ученых.

<…> Горький пытался распространить психофизическую концепцию на классовое сознание. В феврале 1933 года в статье «О пьесах» он говорит о классовых признаках как о чем-то «очень внутреннем, нервно-мозговом, биологическом». Нетрудно видеть, как можно применить биологическую интерпретацию классовой борьбы, кстати, совершенно чуждую марксизму [АГУРСКИЙ. С. 64, 65–68].

Среди западных мыслителей, чьи идеи находили живой отклик у Горького, следует назвать также Джона Дьюи