Горькая услада - [64]

Они даже не упомянули имени Монти. Сильвия опустилась на колени около кровати Роднея и прижалась губами к его руке. Свободной рукой он провел по ее волосам, щеке, шее.

Потом шепнул:

— Ты любишь меня?.. Скажи, что любишь…

И Сильвия прошептала в ответ:

— Я обожаю тебя.

Потом, прижавшись друг к другу, смеясь и страстно твердя слова любви, они стали осыпать друг друга поцелуями.

Васси вошел в комнату и увел Сильвию. Усадив ее в автомобиль, он вернулся к Роднею.

— Ну что? — спросил Васси.

— О, мне гораздо лучше! — ответил Родней.

— Я не сомневаюсь в этом, — насмешливо заметил Васси и протянул ему термометр. — Поставьте, пожалуйста. Благодарю. О, конечно, вам стало лучше: 39,5. Отлично, нечего сказать!

Он дал Роднею снотворное и ушел.

«С Ривсом ничего не выяснено, а в среду я должен быть в Париже», — уныло подумал он.

На следующее утро ему позвонил Монти.

— Не можете ли вы приехать ко мне через час? Мне нужно поговорить с вами, — сказал он.

Монти был у своего поверенного, и ему казалось, что он читает в глазах старого мистера Ноуэлла свой приговор: «Вы заслужили это. Разве может человек ваших лет жениться на восемнадцатилетней девочке?»

— Постарайтесь, чтобы это дело было улажено как можно скорее, — ворчливо сказал Монти. — Я не буду здесь во время процесса. Через месяц еду в Преторию — мой друг уезжает туда на днях, и я обещал встретиться там с ней.

Когда он шел пешком от Линкольн-Инн до Пэл-Мэл-стрит, его внимание привлекла реклама каких-то духов: девушка, срывающая розы. Наверху огромными буквами было написано: «Друг для друга».

Эта реклама обратила на себя внимание Монти.

«Ну, что ж — Сильвия и Родней, я и Китти», — подумал он и уныло усмехнулся.

Васси пришел через несколько минут после того, как Монти сообщил все Сильвии и еще объяснял ей кое-какие детали.

— Я сегодня же уезжаю, так что вы можете жить здесь, пока все уладится, — сказал Монти. — Я еду в Париж, а оттуда в Преторию. Через несколько месяцев вы будете свободны…

Он замолчал; в конце концов, все это не так уж просто получается: она так молода и очаровательна — «моя маленькая, любимая девочка», — как он обычно звал ее… У него сжалось сердце.

Он резко отвернулся.

— Я ухожу. Я не увижу вас больше, Сильвия. Прощайте. Желаю счастья! — с этими словами Монти оставил их.

— Он — молодец! — сказал Васси, обняв Сильвию и стараясь успокоить ее. — У Родди повысится температура, если мы не поторопимся, — шутливо добавил он.

— Я сейчас, напудрюсь только! — вытирая слезы, ответила Сильвия.

На улице сияло солнце, дул легкий ветерок. Золотой лист, сорвавшись с дерева, упал на руку Сильвии.

Она взглянула на Васси и улыбнулась.

— Я не могу грустить, просто не могу, — сказала она.

Васси рассмеялся.

Он открыл дверь в комнату Рентона, позвал оттуда сиделку и впустил к нему Сильвию.

Она наклонилась к Роднею.

— Монти дает мне свободу — сейчас же… — сказала она.

— Молодец! — воскликнул Родней и быстро, страстным шепотом добавил: — Скажи, что любишь меня…

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ

Каждая фраза, которая обещала свободу, сулила волшебное счастье. В то утро, когда Сильвия и Родней в первый раз заговорили о своей будущей жизни, она вернулась домой с таким чувством, словно все это должно случиться на следующий день. Но после судебного оформления радость немного померкла — шесть месяцев ожидания казались нетерпеливой молодости вечностью.

Монти уехал, не повидавшись с Сильвией перед отъездом и не простившись с ней хотя бы даже письменно.

— Надо порвать с прошлым, — упрямо твердил он.

Морское путешествие, перемена обстановки, переход от серого, холодного неба к смеющемуся солнцу юга, мягкий, теплый ветерок сразу изменили его настроение, и он стал себя чувствовать совсем по-иному.

Китти жила в Претории в очень красивом отеле.

— Вы совсем другая! — сказал ей Монти полным восхищения голосом.

Та вспыхнула и рассмеялась.

В Претории, как и всюду, у Китти было много друзей, и все они очень обрадовались приезду Монти. Он с жадностью окунулся в веселую, шумную жизнь и постепенно забыл Англию, протоколы бракоразводного процесса и совсем перестал думать о Сильвии.

В письмах к своему адвокату Монти сообщал, что отлично проводит время и просит его позаботиться о том, чтобы миссис Ривс ни в чем не нуждалась.

Когда Монти написал «миссис Ривс», он уставился в пространство и вздрогнул… Странно было, что эти слова пока еще относятся к Сильвии.

Он быстро запечатал письмо, надел белый фланелевый костюм и поехал за Китти.

Она вышла к нему навстречу вся в белом. Монти нашел, что она чрезвычайно привлекательна.

— Моя! — невольно сорвалось у него.

Китти сделала вид, что не слышит, и направилась к автомобилю.

— Что вы сказали? — спросила она.

Монти властным жестом сжал ее руку выше локтя и, глядя ей в лицо, решительно сказал:

— Я сказал одно слово, которое вы должны позволить мне повторить… Китти, вы знаете все обо мне… Не думайте, что вторая любовь недолговечна и хуже качеством… Китти, вы — единственная женщина, кроме Сильвии, на которой я хотел бы жениться… Китти, послушайте, вы мне нужны, как воздух, я…

— И вы мне так же нужны, Монти, — очень тихо ответила Китти.