Горькая правда. Преступность ОУН-УПА (исповедь украинца) - [18]

В связи с этим инцидентом, майор предложил мне написать заявление-объяснение, что я и сделал. Вот его содержание:

ЗАЯВЛЕНИЕ

Виктора Полищука, зам…, составленное по требованию KB МО в Легнице.

Человек, пятидесяти лет, непьющий, не имеющий широких дружеских контактов, живя в провинции, начинает думать о прошлом, начинает анализировать свою настоящую жизнь.

В моем случае, когда дети выросли, жена все время занята домашними делами, когда по телевидению нет ничего интересного, имея за собой множество прочитанных книг — я начал рассуждать над тем, что было. Почему сложилось так, а не иначе? Почему одно время я оказался в этом, а не другом месте. Иными словами, приходит время "пофилософствовать". Я проанализировал мои детские годы, молодость, которую провел в Казахстане, судьбу семьи, в частности, отца. Темы моих рассуждений не подходили для того, чтобы ими поделиться с кем- то. Кого интересуют личные дела? Однако, они происходили на определенном историческом фоне.

Именно в то время, каких-то пять лет назад, я начал думать, что мои рассуждения я должен излить на бумагу. Может это какая-то исповедь? Однако, я никому не говорил об этом. И так проходило время…

В труде я исключительно легально пользовался источниками, изданными в Польше и СССР. Я мог также, без ссылки на источник, писать, опираясь на услышанную по радио информацию с запада, например, из публикаций трудов О. Солженицина. Каждый раз все цитаты выходят из абсолютно легальных изданий в Польше и СССР.

Мой труд расцениваю как абсолютно легальную деятельность…

Явор, 14.03.1981. Подпись

Я понимаю, что много пишу о личном, однако, на это есть причины: Я хочу, чтобы было ясно, что пишу не с позиций поляка, а с позиций украинца.

Меня в Польше, по моему мнению, никак не могли "соответствующие органы" расшифровать. Знали, что я украинец, но не могли установить моих контактов с украинскими националистами. Потому что таких контактов не было. Мне почему- то кажется, что, в голову "этих органов", никогда не приходило, что могут быть украинцы не националисты. Меня и выпустили из Польши (поехал я на корабле в мае 1981 года) по-видимому, потому, чтобы не иметь хлопот еще и с украинским диссидентом. И, подозреваю, выпустили, не будучи убежденными, что я — не националист. Я оставил Польшу как тот, который знал лишь о существовании бандеровцев в прошлом, об их преступлениях. Но знал я об этом из одного источника — из польского. Приехав в Канаду, я абсолютно ничего не знал ни о "мельниковцах", ни о "дивизионщиках", тем более, ни о "двийкарях". С украинским национализмом я столкнулся здесь, в Канаде и в США.

Также в Канаде я не оставил мысли о сближении украинцев и поляков. Именно поэтому, а также с целью заработать пару долларов, я написал ряд статей сначала для польской газеты "Звйонзковец", впоследствии для "Еха тигодня". Украинские газеты гонорар не платили. В польской прессе я пользовался псевдонимами "Ян Мазуркевич", "Чеслав Блащик" и другими, а писал я, прежде всего, на темы уклада СССР, а также такие, как, например, "Добро помнить", вспоминая по случаю Рождества — как праздновали на Волыни украинцы и поляки. Впоследствии я написал ряд полемичных статей уже под собственной фамилией, преодолевая тенденцию некоторых польских авторов в направлении пересмотра существующих границ между Украиной и Польшей. Лишь для примера приведу здесь некоторые заголовки статей для польской прессы в Торонто: "Подделки истории", "Свет и тень украинско-польской встречи", "Злая судьба ред. Яцека Боженцкого", "В чьих интересах?", "По вопросу восточных границ". Написал я также ряд писем в редакции газет, одни были опубликованы, другие — нет. Были случаи, когда представители некоторых польских организаций не желали даже со мной разговаривать. Однако это меня не отталкивает. Я установил контакт с редактором польской "Газеты", в которой на протяжении десяти месяцев было напечатано свыше ста страниц моих переводов из украинской прессы, из Украины и новостей из той же прессы.

Зачем я здесь обо всем этом говорю? Затем, чтобы было известно — кто является автором этого труда, какое его прошлое. Чтобы поляки не сказали: А что ты делал в 1943 году? Чтобы украинцы знали, что я не украинофоб и не полонофил. Я — обычный украинец, которых миллионы, обычный человек, который человеческие стоимости ставит выше вроде бы национальных интересов. Почему "вроде бы"? А потому, что настоящий патриотизм не противоречит общечеловеческим, в частности, христианским идеалам.

Раздел 3 ТЕРМИНОЛОГИЧЕСКИЕ ВОПРОСЫ

"Слово" — это языковая единица, которая представляет собой звуковое выражение о предмете или явлении объективного мира. Слово может иметь форму устную или письменную. Объективно — каждый предмет или явление должны иметь одно слово для их определения. Каждое слово имеет свое содержание. Бывает, однако, что в одно и то же слово разные люди вкладывают разное содержание. Причиной этого могут быть разницы в происхождении слова у разных народов, этнических групп. Вот, например, иноязычное слово "национализм" имеет другое содержание в континентальной Европе, в частности, в Восточной Европе, и совсем другое в Америке. В этом конкретном случае причиной разницы в понятии "национализм" является разница в понятии слова "нация", от которого этимологически походит "национализм".