Гори, гори, моя звезда! - [22]

Ничто не утешит, ничто не страшит,

Не радует радость, печаль не крушит.

На срубленной ветке так вянет листок,

Напрасно в дубраве шумит ветерок

И красное солнце льет радостный свет, —

Листок зеленеет, а жизни в нем нет!..

<1824>

Венецианская ночь. Фантазия

П. А. Плетневу

Ночь весенняя дышала

Светло-южною красой;

Тихо Брента протекала,

Серебримая луной;

Отражен волной огнистой

Блеск прозрачных облаков,

И восходит пар душистый

От зеленых берегов.

Свод лазурный, томный ропот

Чуть дробимыя волны,

Померанцев, миртов шепот

И любовный свет луны,

Упоенья аромата

И цветов и свежих трав,

И вдали напев Торквата

Гармонических октав —

Всё вливает тайно радость,

Чувствам снится дивный мир,

Сердце бьется, мчится младость

На любви весенний пир;

По водам скользят гондолы,

Искры брызжут под веслом,

Звуки нежной баркаролы

Веют легким ветерком.

Что же, что не видно боле

Над игривою рекой

В светло-убранной гондоле

Той красавицы младой,

Чья улыбка, образ милый

Волновали все сердца

И пленяли дух унылый

Исступленного певца?

Нет ее: она тоскою

В замок свой удалена;

Там живет одна с мечтою,

Тороплива и мрачна.

Не мила ей прелесть ночи,

Не манит сребристый ток,

И задумчивые очи

Смотрят томно на восток.

Но густее тень ночная;

И красот цветущий рой,

В неге страстной утопая,

Покидает пир ночной.

Стихли пышные забавы,

Всё спокойно на реке,

Лишь Торкватовы октавы

Раздаются вдалеке.

Вот прекрасная выходит

На чугунное крыльцо;

Месяц бледно луч наводит

На печальное лицо;

В русых локонах небрежных

Рисовался легкий стан,

И на персях белоснежных

Изумрудный талисман!

Уж в гондоле одинокой

К той скале она плывет,

Где под башнею высокой

Море бурное ревет.

Там певца воспоминанье

В сердце пламенном живей,

Там любви очарованье

С отголоском прежних дней.

И в мечтах она внимала,

Как полночный вещий бой

Медь гудящая сливала

С вечно шумною волной.

Не мила ей прелесть ночи,

Душен свежий ветерок,

И задумчивые очи

Смотрят томно на восток.

Тучи тянутся грядою,

Затмевается луна;

Ясный свод оделся мглою;

Тьма внезапная страшна.

Вдруг гондола осветилась,

И звезда на высоте

По востоку покатилась

И пропала в темноте.

И во тьме с востока веет

Тихогласный ветерок;

Факел дальний пламенеет, —

Мчится по морю челнок.

В нем уныло молодая

Тень знакомая сидит,

Подле арфа золотая,

Меч под факелом блестит.

Не играйте, не звучите,

Струны дерзкие мои:

Славной тени не гневите!..

О! свободы и любви

Где же, где певец чудесный?

Иль его не сыщет взор?

Иль угас огонь небесный,

Как блестящий метеор?

<1825>

«Любовник розы – соловей…»

Любовник розы – соловей

Прислал тебе цветок сей малый,

Он станет песнею своей

Всю ночь пленять твой дух унылый.

Он любит петь во тьме ночей,

И песнь его дыши́т тоскою;

Но с обнадеженной мечтою

Споет он песню веселей.

И с думой тайною моей

Тебя коснется пенья сладость,

И напоёт на сердце радость

Любовник розы – соловей.

<1826>

Прости, уж полночь. Стансы

Прости, уж полночь: над луною,

Ты видишь, облако летит.

Оно туманной пеленою

Сиянье нежное мрачит!

Я мчуся вдаль, мой парус веет,

Шумит разлучница волна.

Едва ли прежде прояснеет

На своде пасмурна луна.

На своде пасмурна луна.

И я, как облако густое,

Тебя, луна моя, затмил

И горем сердце молодое

И взор веселый омрачил.

Твой цвет и радостный и нежный

Моей любовью опален.

Свободна ты! Мой жар мятежный

Забудь скорей, как страшный сон.

Забудь скорей, как страшный сон.

Не увлекись молвою шумной:

Убило светлые мечты

Не то, что я любил безумно,

Но что не так любила ты.

Прости, не плачь, уже редеет

Туман пред ясною луной,

Взыграло море, парус веет.

И я в челнок бросаюсь мой,

И я в челнок бросаюсь мой!

1826

Вечерний звон

Вечерний звон, вечерний звон!

Как много дум наводит он

О юных днях в краю родном,

Где я любил, где отчий дом.

И как я, с ним навек простясь,

Там слушал звон в последний раз!

Уже не зреть мне светлых дней

Весны обманчивой моей!

И сколько нет теперь в живых

Тогда веселых, молодых!

И крепок их могильный сон;

Не слышен им вечерний звон.

Лежать и мне в земле сырой!

Напев унывный надо мной

В долине ветер разнесет;

Другой певец по ней пройдет.

И уж не я, а будет он

В раздумьи петь вечерний звон!

<1827>

Ирландская мелодия («Когда пробьет печальный час…»)

Когда пробьет печальный час

Полночной тишины,

И звезды трепетно горят,

Туман кругом луны, —

Тогда, задумчив и один,

Спешу я к роще той,

Где, милый друг, бывало, мы

Бродили в тьме ночной.

О, если в тайной доле их

Возможность есть душам

Слетать из-за далеких звезд

К тоскующим друзьям —

К знакомой роще ты слетишь

В полночной тишине,

И дашь мне весть, что в небесах

Ты помнишь обо мне!

И, думой сердца увлечен,

Ту песню я пою,

Которой, друг, пленяла ты

Мечтательность мою.

Унылый голос ветерок

Разносит в чуткой тьме,

В поляне веет и назад

Несет его ко мне.

А я… я верю… томный звук

От родины святой —

На песнь любимую ответ

Души твоей младой.

<1828>

Романс Дездемоны (С английского)

В раздумье бедняжка под тенью густою

Сидела, вздыхая, крушима тоскою:

Вы пойте мне иву, зеленую иву!

Она свою руку на грудь положила

И голову тихо к коленям склонила:

О ива ты, ива, зеленая ива!

Студеные волны, шумя, там бежали, —

И стон ее жалкий те волны роптали:

О ива ты, ива, зеленая ива!

Горючие слезы катились ручьями,

И дикие камни смягчались слезами.

О ива ты, ива, зеленая ива!

Зеленая ива мне будет венком!