Насколько подсказывала память Александра, в это время бабушка сидела, проверяя тетради, и отвлечь её можно было только чем-то серьёзным, поэтому он совершенно спокойно, прошёл по коридору, вышел в зал, и открыл ящик в буфете где хранились швейные принадлежности.
— Ты сегодня рано.
— Да, баб. Пораньше разошлись. — Александр нашёл моток ниток, иголку, и пряча лицо выскользнул в свою комнату.
Они жили в большой трёхкомнатной квартире с кладовкой и большой кухней, по сути столовой. Жильё осталось бабушке от мужа — второго секретаря обкома партии, сгинувшего в лагерях. Но поскольку его после смерти реабилитировали, и даже стали выплачивать какую-то пенсию, квартиру отбирать не стали, и Заря Фаттыховна так и жила в совершенно роскошных условиях. Поэтому, и у неё, и у внука были свои комнаты, а ещё зал, где очень изредка принимали гостей.
Аккуратно зашив штаны, он посидел, подумал, и стал ревизовать гардероб, поскольку это старый хозяин тела относился наплевательски к внешнему облику, а вот Путник, наоборот, всегда хорошо одевался, и знал толк в одежде. И тут ему сразу было понятно, что ловить нечего. Вся одежда была хоть и крепкой, но не новой, линялой и выглядела так, словно была снята с пугала. Но такое было характерно для мужской одежды тех времён. Как-то прилично одевались лишь модные городские дамы, мужчины — щёголи, партийные и государственные работники высоких рангов, и военные, а у всех остальных в лучшем случае был один комплект одежды «на выход», а остальное выглядело довольно скромно.
И это было не удивительно так, как только что отгремела страшная война, почти уничтожившая народное хозяйство СССР, и первым делом восстанавливали именно оборону. Так называемую «группу А» — тяжёлую промышленность. А вся лёгкая промышленность — «группа Б» шла остаточным принципом.
Но и тут были свои нюансы. Огромное количество кооперативов занималось пошивом одежды, дамского белья, делали велосипеды и даже собирали телевизоры. Так что вопрос имел решение, хотя и требовал денег.
Александр вернулся в туалет, где была огромная ванна, роскошное, высокое зеркало, с полочкой, явно оставшееся от старых времён, и вгляделся в своё отражение.
Правильное скуластое лицо, не очень аккуратно подстриженные русые волосы, ярко-зелёные глаза, прямой нос, твёрдый подбородок и нехороший разрыв на левой стороне лица.
В той, второй жизни, у него была отличная регенерация. Руку конечно отрастить не смог бы, но даже глубокие царапины заживали просто на глазах, а пулевое ранение ноги, затянулось в течении трёх часов.
Здесь всё было похуже, но кровоподтёк уже стал просто синяком, а рассеченная бровь схватилась плотной корочкой.
— Н-да. Не жених. Совсем не жених. — Вздохнул, и вышел из квартиры, захлопнув за собой дверь.
Они с бабушкой жили на третьем этаже, а на пятом, точно над ними жил чудаковатый старик, Моисей Соломонович, Кацман, уже десять лет возглавлявший управление лёгкой промышленности горкома партии. И у него был брат, Ицхак, державший довольно крупный кооператив по пошиву одежды. Но если Моисея Соломоновича Александр хоть немного, но знал, то подходов к его брату не имел совершенно. Расчёт у Александра был не только на культурный шок, который он собирался вызвать у пожилой еврейской четы, но и на их скрытую религиозность. Он еще не встречал ни одного чистокровного еврея, который бы не верил в бога, пусть и в тайне, от самого себя. А от бога до мистики один шаг, и Александр был преисполнен решимости помочь Кацманам этот шаг сделать.
Звонок у Кацманов был механический, немецкий, с барашком который надо было крутить пальцами. Резкий и звонкий, способный поднять даже труп, и ещё не стихло эхо механической трели, как послышался шорох тапочек.
— Иду, иду. — Роза Леонидовна, не спрашивая открыла дверь, и чуть удивившись соседскому мальчишке, качнула головой. — Проходи, Сашенька.
— Добрый вечер Роза Леонидовна. — Александр коротко поклонился. — Я с небольшим делом к Моисею Соломоновичу. Могу я украсть у него буквально десять минут, ко всеобщей выгоде?
Если бы сфинкс заговорил, Роза Леонидовна не была бы так ошарашена. Она прекрасно знала внука Заремы. Мальчишка был насквозь обыкновенным пацаном, которых в городе несть числа. Но сейчас она видела пред собой, пусть помятого, и дурно одетого, но прекрасно воспитанного юношу, которого можно было посадить за стол даже на свадьбе у Ребе.
И поэтому она несмотря на широко раскрытые глаза и чуть вставшие дыбом волосы, лишь кивнула, и провела рукой по лбу.
— Проходите Александр.
— А Сашка! — Моисей, который пришёл с работы и уже успел поужинать, курил на балконе, держа дверь в дом приоткрытой. — Как дела в школе? Вижу опять подрался? Надеюсь битва была тобой выиграна?
— Разумеется, Моисей Соломонович. — Александр улыбнулся — Могу даже сказать, что это был триумф достойный Иакова.
— Ну уж и Иакова. — Усмехнулся хозяин, не преминув отметить, что сегодня внук их соседки говорит как-то очень правильно, и самое главное чётко артикулирует голос, словно лектор со стажем. — А ты-то откуда знаешь эту историю?
— У бабушки Коран лежит рядом с Библией. — Коротко ответил Александр, продолжая стоять. — А я довольно любопытен.
