Горец-победитель - [9]

– Брат Пол, да вспомните же наконец, кто вы! – кричала она, отбиваясь. – И потом, как же ваши обеты?

– Прежде всего я мужчина, – – пробормотал брат Пол, пытаясь задрать ее юбки и в то же время не дать ей улизнуть. – Я молил Бога дать мне сил, пока не разбил в кровь колени, но ты все равно меня искушаешь. Я накладывал на себя суровые наказания, но ты все равно околдовала меня. Я старался… – Неожиданно брат Пол издал булькающий звук и неуклюже соскользнул с нее на землю, а потом что-то подбросило его, и он завис в нескольких дюймах над землей – это подопечный Кайры держал его на весу одной рукой.

Брат Пол побледнел от страха.

– Ты плохо старался. – Лайам слегка встряхнул монаха. – К тому же ты еще и идиот, а если еще хоть раз тронешь эту женщину, станешь мертвым идиотом, это я тебе обещаю.

Кайра поднялась на ноги, и Лайам отшвырнул перепуганного монаха. Ударившись о землю, брат Пол лежал в нескольких футах от них, глотая воздух, словно рыба, выброшенная на песок.

– Миледи! Вы не пострадали? – спросил, подбегая к ним, Кестер.

– Нет, хотя и получила небольшой синяк. – Кайра улыбнулась и вдруг встревоженно взглянула на Лайама. Только теперь она поняла, что он на сломанной ноге кинулся к ней на помощь и одолел брата Пола.

– Ох, сэр Лайам, вам уж точно не следовало вставать! Конечно, я вам благодарна, но вы могли повредить ногу…

– Она и так повреждена. – Злость утихала, и Лайам почувствовал острую боль в ноге.

– Я имею в виду: вы могли повредить то, что зажило.

– Может, вы и правы. – Он понял, что отбросил костыль, когда набросился на монаха, и огляделся. – Во всяком случае, стоять мне совсем не нравится.

Быстро подобрав костыль, Кайра, подавая его Лайаму, заметила, как сильно он побледнел. Должно быть, этот человек испытывал смертельную муку, но не издал ни звука.

– Кестер, проследи, чтобы брат Пол вернулся в монастырь, – приказала она и стала помогать Лайаму, который с трудом ковылял к их убежищу.

– Да, миледи. – Кестер подошел к стонущему монаху. – Негодяй за это поплатится. Епитимья будет ужасной!

Кайре показалось, что мальчик этим очень доволен; сама она также надеялась, что он прав. Брат Пол накинулся на женщину, и, хуже того, при этом убеждал себя, что она сама в этом виновата. Правда, за последнее его вряд ли накажут – несомненно, многие монахи с ним согласятся.

Опустившись на постель, Лайам сразу затих и некоторое время лежал неподвижно, прикрыв лицо рукой, однако по прерывистому дыханию Кайра поняла, что ему очень больно. Она молилась только об одном – о выздоровлении. Не найдя признаков ухудшения состояния Лайама, она облегченно вздохнула. Постепенно дыхание больного становилось спокойнее, но… Не потерял ли он сознание?

Кайра положила ладони на сломанную ногу, закрыла глаза и сосредоточилась.

Лайам почувствовал прикосновение маленьких мягких рук и с трудом приоткрыл глаза. Под руками цели-тельницы боль уходила, вместо нее возникало тепло и странное покалывание. На миг его охватил суеверный страх перед непостижимым, и он как мог попытался успокоить себя.

После того как Кайра отняла руки, у Лайама слегка закружилась голова, но он твердо верил, что она не может причинить вред ни ему, ни кому-либо другому, как и подобает настоящей целительнице.

Он заставил себя сохранять вид человека, находящего в полубессознательном состоянии.

Поддерживая Лайама за плечи, Кайра влила ему в рот прохладный сидр; она была бледна и слегка дрожала. Затем, подойдя к очагу, она намазала хлеб медом и торопливо засунула в рот.

Лайаму вдруг тоже ужасно захотелось есть.

– Как вы думаете, можно и мне того же?

Кайра вздрогнула, и струйки меда потекли по ее подбородку. Утеревшись тряпкой, она быстро намазала медом несколько кусков хлеба, положила их на деревянную тарелку и отнесла Лайаму. Наверняка он понимает, что она сделала. Хотя в глазах сэра Лайама не было ни страха, ни осуждения, она напряженно ждала, что он скажет, разрываясь между надеждой, что он все знает и принимает, и противоположным – что он вообще не заметил ничего странного.

– Почему вы хромаете? – внезапно спросил Лайам, наслаждаясь хлебом, щедро намазанным медом.

Кайра безуспешно пыталась придумать причину внезапной хромоты. Когда она облегчала чужую боль, та часто перетекала в нее, а она пока еще не такой мастер, чтобы снимать ее у себя сразу же.

Ушиблась, когда брат Пол швырнул меня на землю, – сказала она и тут же увидела в его прекрасных глазах искру смеха.

– Ах, какой я глупый! Я подумал, что вы убрали боль из моей ноги и она как-то перекочевала к вам. Но почему вы не можете снять свою боль, как сняли мою? – Он с трудом сдерживал усмешку, глядя, как она уперла маленькие кулачки в плавно скругленные бока и рассерженно уставилась на него.

Однако веселье Лайама быстро угасло, когда он разглядел за ее злостью страх. Вот идиот! Конечно, она боится. Хотя ее кузен сказал, что ей было видение, Мюрреи, разумеется, не торопятся обнаруживать перед другими дар, которым их благословил Господь. Оно и понятно: обладать таким умением опасно, слишком многие считают его колдовством или дьявольским делом.

– Не мучайтесь, я не подам сигнал ханжам к изгнанию дьявола. Правда, когда я понял, что вы делаете, то сначала почувствовал суеверный страх, но… Жена моего кузена хорошо знает ваш клан И считает, что своей деятельностью вы приносите людям пользу, а не вред. Кайра вздохнула с облегчением.