Гордость и грех - [4]

– Если такое случится, я перестану играть, – . бесстрастно ответил он.

Эндрю прищурил глаза.

– И как же ее зовут? – Новая девушка заинтересовала Слейтера, но еще больше он был заинтересован в том, чтобы сменить тему разговора.

– Мисс Глори.

Из горла Слейтера вырвался ироничный смешок.

– С таким именем она совсем не похожа на застенчивую девственницу.

– Готов поспорить на последний доллар, она не из тех, кто рискует своей репутацией. У нее очень правильная речь, как если бы она окончила колледж.

– Должно быть, удача ей изменила. Ведь именно поэтому женщины оказываются в таком месте, как это. Рано или поздно все они начинают торговать собой.

Эндрю недовольно посмотрел на друга.

– Я не заставляю их это делать.

Слейтер поднял руки, словно сдаваясь.

– Я и не говорил, что заставляешь. Но порядочные женщины избегают появляться в этой части города. И не без причины, как тебе известно.

– Что ж, если она поет хотя бы вполовину так хорошо, как выглядит, ей не придется продавать себя. – Эндрю покачал головой и пожал плечами. – Она начинает работать завтра вечером. Поскольку Фрэнни на прошлой неделе уволилась, прибыль от продажи напитков заметно уменьшилась. Хорошо, что я нашел ей замену.

– Никогда не думал, что придет день, когда в тебе появится больше от бизнесмена, чем от игрока.

– А я не думал, что ты вернешься к картам, после того как сбежал, чтобы работать в детективном агентстве.

Слейтер почесал подбородок, ощутив под пальцами щетину. А ведь он брился менее четырех часов назад. Он вспомнил, что в Андерсонвилле у него не было возможности делать это. Проснувшись однажды утром, он обнаружил, что паук устроил у него в бороде гнездо. А еще там во множестве развелись гниды… Он побреется снова, прежде чем сядет за игральный стол. Это давно уже стало непременным ежевечерним ритуалом.

– Два сапога пара.

Положив руки на стол, Эндрю подался вперед.

– Когда я приютил костлявого шестнадцатилетнего подростка и обучил его игре в покер, я уже знал, что однажды он станет лучше меня. Ты был талантливым учеником, Слейтер. Чертовски талантливым. Но для тебя игра всегда была способом заработать деньги, а вовсе не образом жизни. Когда тебя пригласили работать в агентстве, я понял, что именно этим ты всегда хотел заниматься. – Эндрю замолчал и внимательно посмотрел на друга. – Почему ты ушел из агентства?

Когда три месяца назад Слейтер пришел к своему бывшему наставнику в поисках работы, он сообщил Эндрю только факты: он был в Андерсонвилле и ушел из агентства. Эндрю тоже был игроком, и это делало его более наблюдательным, чем хотелось бы Слейтеру, поэтому он домыслил остальное. И конечно, Слейтер не опроверг, но и не подтвердил догадку друга.

Слейтер пренебрежительно пожал плечами.

– Мне постоянно говорили, что делать. Я устал от этого.

– А мне кажется, ты чего-то недоговариваешь.

Эндрю не принял бы ничего, кроме правды, а Слейтер не намерен был выворачивать душу наизнанку. Ни перед кем. Даже перед другом, спасшим ему жизнь.

Двери салуна с грохотом распахнулись, и внутрь ввалилась парочка пьяных ковбоев, сквернословивших и толкавших друг друга. Их появление освободило Слейтера от необходимости объясняться.

– Слишком рано для посетителей, – пробормотал Эндрю.

– Только не теперь, когда они гонят скот. У них всего парочка дней, чтобы выпустить пар.

Городок Оуктри начал разрастаться именно благодаря ковбоям, перегоняющим скот из Техаса. Слейтер подозревал, что его ожидает еще больший расцвет. А причиной тому скотоводство и строительство железных дорог. Эндрю Карий оказался достаточно прозорлив, чтобы обосноваться именно здесь. Однако с увеличением числа посетителей возрастал риск погибнуть в пьяной перестрелке.

Звеня шпорами, ковбои направились прямо к бару.

– Чем могу служить, джентльмены? – любезно осведомился коротышка Данте.

– Две порции виски, малыш, – приказал молодой ковбой. Слейтер заскрежетал зубами. Он терпеть не мог, когда к карлику обращались пренебрежительно, хотя Данте и сказал ему как-то, что так ведут себя лишь люди меньше его ростом. Данте разлил по стаканам жидкость из коричневой бутылки.

– С вас пятьдесят центов. С каждого.

Недовольно ворча, ковбои бросили на стойку монеты и, не поморщившись, осушили стаканы. Они огляделись, и их похотливые взгляды остановились на Молли, пытающейся затащить клиента наверх. Ухмыляющиеся ковбои, пошатываясь, подошли к ней, и тот, что пониже, стянул девушку с колен клиента.

– Какого черта…

– Нас двое, а ты один, – перебил ковбой мужчину, удерживающего Молли.

Мужчина встал, слегка пошатываясь.

– Она моя, – произнес он и потянул девушку за руку.

– А ну-ка, парни, успокойтесь. Соблюдайте очередь, – протянула Молли, кокетливо улыбаясь.

– Мы не хотим ждать. Слишком долго у меня не было женщины, – задиристо бросил ковбой, что был пониже ростом. Он схватил Молли за запястье и рывком притянул к себе.

– Полегче, парни, – постаралась утихомирить разбушевавшихся ковбоев Молли. – Если вы меня пораните, никому из вас не будет от меня пользы. – Ее голос заметно дрожал, хотя она и пыталась скрыть это.

Слейтер тут же забыл о картах и вцепился руками в колени. Он не терпел жестокого обращения с женщинами, даже если это была такая женщина, как Молли, умеющая за себя постоять.