Март 1868 года
Ребекка Глори Боуэн Колфакс окончательно пала духом. Ее поношенные туфли покрывал толстый слой грязи, а щеки почти онемели от холода. Остановившись на углу улицы, она отбросила с лица выбившийся из прически локон. Нигде не требовались конторские служащие, официантки или прачки, и это не оставляло ей никакого выбора.
Ребекка разглядывала фасады зданий, перемежавшихся с парусиновыми навесами, что тянулись вдоль невидимой линии, отделявшей респектабельную часть города от пользующейся дурной репутацией. Несмотря на ранний полдень, у коновязей во множестве стояли лошади, а двери салунов то и дело открывались и закрывались, пропуская посетителей – мужчин в поношенных шляпах с бряцающими на сапогах шпорами. Слышались нестройные звуки фортепьяно и хриплый смех. Ребекка повидала немало приграничных городков Канзаса, но этот был самым большим и диким.
Внезапно неподалеку раздался выстрел, и Ребекка вскинула голову. По улице галопом неслись пятеро всадников, из-под копыт лошадей вылетали комья грязи. Ребекка зажала уши ладонями, когда прогремело еще несколько выстрелов, и поразилась тому, какими недобрыми взглядами провожали прохожие эту шумную компанию. Возмутители спокойствия остановили лошадей у одного из многочисленных питейных заведений и вошли внутрь, толкаясь и подначивая друг друга словно дети.
Решимость оставила Ребекку, и она повернула назад. Однако серьезность положения, в котором она оказалась, напомнила, что выбора у нее нет. Чувствуя, как кровь пульсирует в висках, Ребекка набрала полную грудь воздуха. Расправив плечи, она направилась в обратную сторону, переступив невидимую черту, которая, без сомнения, вела в ад. Месяц назад Ребекка дала себе слово, и будь она проклята, если ее что-то остановит.
Гордо вскинув голову, она отступила в сторону, когда из салуна, пошатываясь, вышел пьяный мужчина.
– Эй, мисс, не хочешь промочить горло? – пробормотал он, почесываясь.
Ребекка сглотнула подступившую к горлу тошноту и поспешила дальше. Если она перестанет думать о своей цели, решимость окончательно ее покинет.
Остановившись перед крыльцом одного из зданий, Ребекка посмотрела на висящую над входом деревянную вывеску. На ней было изображено женское бедро с красной подвязкой. «Алая подвязка». Ужасное название, но хозяин заведения показался Ребекке не слишком отталкивающим, если только подобный человек вообще мог произвести на нее впечатление. Двойные двери словно дразнили Ребекку, бросая ей вызов. Девушка пригладила свое некогда модное платье. Ее сердце отчаянно колотилось в груди, а ладони вспотели под тонкой тканью перчаток. Закрыв глаза, Ребекка представила то, что она собиралась сделать. Это трудно было представить даже в худшем из кошмаров. Образ, возникший перед ее глазами, придал ей смелости. Ребекка решительно толкнула дверь, и ее нога ступила на покрытый свежими опилками деревянный пол.
В спертом воздухе витал едкий запах табака, перегара и немытых тел. С трудом поборов желание прижать к носу платок, Ребекка постаралась дышать ртом. И все же вонь в «Алой подвязке» казалась не такой удушающей, как в большинстве подобных заведений. Когда глаза Ребекки привыкли к полумраку, она огляделась. Несмотря на то, что в помещении стояла пара дюжин столов, занятыми оказались лишь два. За одним двое крепких мужчин тихо разговаривали, потягивая пиво, а за другим худощавый ковбой держал на коленях девушку, которой что-то нашептывал на ухо.
Сможет ли она вести себя так же, если потребуется? Ребекка Боуэн не смогла бы, а у Ребекки Колфакс не было выбора. За третьим столом она увидела темноволосого мужчину, который тасовал карты, а потом веером раскладывал их на столе. Он не поднял головы, но Ребекке почему-то показалось, что он ее заметил.
Ребекка оторвала взгляд от игрока и поискала взглядом хозяина. Но его нигде не было. Расправив плечи, она подошла к барной стойке, и подол ее платья разметал в стороны опилки.
– Чем могу служить, мадам? – спросил бармен.
Ребекка ошеломленно смотрела на мужчину, тело которого казалось непропорционально маленьким по сравнению с головой. Взмахнув коротенькой толстой рукой, он вытер стойку и улыбнулся.
– Никогда не видели карлика?
Ребекка закрыла рот и покачала головой:.
– Нет.
– Подойдите ближе.
Ребекка нехотя подошла к стойке и заметила подставку, на которой стоял бармен. Он оказался всего трех футов ростом.
– Вы всегда были таким?
Глаза карлика озорно блеснули.
– Когда мне было восемнадцать, на меня упала крыша амбара. – Глаза Ребекки расширились от ужаса, и карлик печально покачал головой. – Трагический день.
Вряд ли он говорил правду, однако было бы невежливо уличать его во лжи.
Карлик вдруг рассмеялся.
– Простите, что ввел вас в заблуждение, мадам. На самом деле я всегда был таким коротышкой.
Бармен обладал чувством юмора, и Ребекка улыбнулась.
– Нет, это вы простите меня за неучтивость. – Улыбка сошла с лица Ребекки. – Мне нужно поговорить с хозяином заведения.
Карлик окинул Ребекку взглядом, и той показалось, что он способен видеть больше, чем остальные люди.
– Обождите, я его приглашу. – Карлик спрыгнул на пол и исчез за дверью, которая вела, очевидно, в контору.
