Гора трех скелетов - [26]

– Вы так думаете?

Нет, актер из меня всегда был никакой. Мой ответ опять чем-то не понравился братьям. В особенности младшему.

– А ну-ка пропусти, братан. – Муж Йованки попытался обойти меня. – Прячешь ее, холера ясна. С дороги, земляк, это моя баба.

– Только без членовредительства! – встревожился Бигосяк-умный. – Было бы из-за чего!..

Я наступил Бигосяку-младшему на ногу.

– Похоже, без полиции нам не обойтись, – глядя в помутившиеся глаза десантника, предположил я.

– А полиция-то здесь при чем?! Эта гангрена украла мою дочку.

Мне почему-то захотелось вдруг вернуться в спальню и потребовать объяснений у пани Бигосяк. И все же с места я не сдвинулся. Более того, умудрился прищемить дверью сопящую голову мастера рукопашного боя. Мой соперник замычал от боли и бешенства. Он попер напролом как бык. Ему нужно было ударить меня кулаком, но вместо этого шестипудовый амбал попросту отпихнул меня, после чего я едва не своротил вешалку, но на ногах все же устоял.

– Пан Гуляшек, или как там вас, – сказал я. – Это мой дом. Убедительно прошу вас покинуть его.

– А хрен тебе к гуляшу, если не покину?

– Тогда мне придется попросить вас еще более убедительно.

Взревев, он кинулся на меня. Это была ошибка, совершенно непростительная для классного десантника. Пистолет у меня был за поясом, я успел выхватить его. Они встретились на полпути – его сломанный нос и конец ствола моей служебной пушки. Курок отчетливо щелкнул. Братья Бигосяк не могли не услышать недвусмысленного звука.

– Матка Боска ченстохо… – поперхнулся Бигосяк-старший.

Младший, остановившийся, как птица в полете, пробормотал:

– Землячок, убери шпокалку. Мы против тебя ничего не имеем.

– В таком случае я вас не задерживаю…

Но прощаться братья почему-то не захотели.

– Ты же не станешь стрелять в земляка-десантника?

Я отступил на шаг, продолжая держать на мушке чересчур нервного товарища по оружию.

– Она ведь там, правда? – Бигосяк-сообразительный показал на дверь за моей спиной. – Имейте в виду – денег у нее нет. Пан Малкош, неужели вы будете рисковать здоровьем, а возможно, и жизнью из-за этой… Ромек, закрой уши!.. Из-за этой клинической идиотки. Вы же знаете, пан Малкош, уж если у нас в Польше захотят кого-то достать, достанут обязательно. А Ромек у меня упорный, он до тринадцати лет писался в постель… Правда, Ромек?

Ромек скрежетнул зубами.

– Так сколько она вам заплатила, пан Малкош?

– Ни гроша, – с легким сердцем сознался я.

– Ну вот видите! И не заплатит, будьте уверены. Нет у этой аферистки денег. Ромек ей на билет до Кракова дал.

– А потом они поругались, потому что она пересолила бигос?

Ромек не замедлил с ответом. Он ринулся на меня, как немецкий танк на сарай с копченым салом, – круглой стриженой головой вперед, изрытая ругательства. Должно быть, он свято верил в то, что я в него ни за что не выстрелю. Как земляк-десантник. Но в том-то и дело, что я был сапёром. Короче, я ему выстрелил смесью газа и перца прямо в физиономию, точнее сказать, в лоб. Бигосяк-младший замер как громом пораженный. Схватившись руками за лицо, он странно всхлипнул, а затем по щекам хлынули слезы. Должно быть, именно так этот выродок плакал в детстве, проснувшись среди ночи на мокрой простыне. Его умный брат вылетел на лестницу, как пробка из бутылки свадебного шампанского. И тут на сцене возникла она – виновница инцидента. В руке у пани Бигосяк был мой самый большой кухонный нож. Шестипудовый хряк, повизгивая, корчился у нее в ногах. Я с ужасом представил себе, что произойдет с моим паркетом, если Йованка использует нож по назначению.

– Слушайте, – сказал я появившемуся в дверном проеме старшему брату, – забирайте своего красавца и уходите отсюда. Там внизу, в магазинчике, есть минеральная вода, промойте ему глаза…

– Кур-рва!

Ромек не дал мне договорить. Поднявшись на ноги, он на какое-то мгновение отнял кулаки от вздувшихся багровых глаз, безостановочно источавших слезы.

– Ты! – глядя почему-то на меня, а не на свою горячо любимую жену, вскричал брат умного брата. – Ну ты достал меня, доста-ал! Считай, что ты покойник, землячок! Я убью тебя!..

Старший брат подхватил под руки моего потенциального убийцу и поволок его на лестницу.

– Убьешь, убьешь, Ромек! Только не сейчас, потом, – бормотал он, кряхтя и тужась.

– Кур-р-рва мать!

– Будет, будет тебе! – глядя на Йованку, бубнил ее родственничек. – По полной программе будет! Имей в виду, Ромек еще вернется. А ты жди! Сегодня жди, завтра жди! Жди каждый день, зараза ты этакая!..

– Да заткнись ты! – не выдержала Йованка. – Ползи со ступенечки на ступенечку, говно сраное…

Бигосяк-премудрый на всякий случай заткнулся. Словесный поединок с женщиной явно не входил в его планы. А вот Ромек, услышавший родной голос, встрепенулся в его руках.

– Иоанна, ты? – Контуженный тщетно силился открыть заплывшие глаза.

– Ну чего тебе надо, Ромек, кого ты все никак найти не можешь? Дочку, от которой сам же и отказался? Жену, которую не помнишь, как зовут?… Сколько раз можно повторять: не Иоанна я, а Йованка…

– Псу под хвост это твое дурацкое имечко! – взвился Бигосяк-подстреленный. – А ну собирай манатки и марш домой!..