Гора из черного стекла - [259]

— Что там? — крикнул Пол, но они даже не повернулись, а когда Пол прошел последние метры и встал рядом, он понял почему.

Подходили остальные и тоже задавали тот же вопрос, а Пол Джонас стоял, не в силах отвести глаз. Его товарищи подходили по одному и тоже молча замирали.

В центре между уступами в просторной долине, пустынной, как лунная поверхность, достаточно большой, чтобы уместить целый город, лежало тело. Форма тела была человеческой или казалась таковой, но какой-то расплывчатой, временами представлялось, что она вот-вот прояснится, но только казалось. Тело лежало на спине, руки прижаты к бокам, словно приросли. Именно эта фигура источала то сияние, что освещало саму гору и небо над ней. Фигура была огромна, она занимала всю долину.

— Господь всемогущий, — прошептала Рени, стоявшая рядом с Полом, это были первые слова, прозвучавшие с тех пор, как они подошли.

По огромной фигуре ползали совсем мелкие — ближайшая находилась как раз на ноге, такой же громадной, как окружающие скалы, и казалась такой же расплывчатой, как и большая фигура. Мелкие фигурки тоже напоминали человеческие, они были одеты в белые мерцающие одежды, похожие на саваны.

«А может, на лабораторные халаты», — подумал Пол, удивительно, но он подмечал мельчайшие детали в этом безумии. Нечто похожее всплыло в памяти, виденная в детстве иллюстрация в книге — Гулливер в плену у лилипутов, хотя она блекла в сравнении с этим жутким, невероятным зрелищем. Он опять испытал те же чувства, что на берегу Итаки, когда небо опустилось и каждая молекула воздуха словно изменилась.

— Ах… — выдохнул кто-то; у Пола промелькнула мысль, что это Фредерикс; но он не мог отвлекаться на столь прозаические вещи. То, что он видел перед собой, переполняло его, мысли разбегались. — Они убили Бога.

По огромной чаше между скал прокатился вздох, сравнимый только со шквальным порывом ветра. Звук был настолько низким, что не воспринимался ухом, а ощущался всем телом, дорога под ногами дрогнула. Еще один вздох, на этот раз, насколько они могли слышать, ритм был другим — скорбный и очень-очень странный стон.

— По-моему, он живой. — Пол сам удивился, услышав свой голос — Он поет.

Мартина вдруг придушенно вскрикнула и рухнула на колени. Флоримель наклонилась, чтобы ей помочь, ее движения были замедленны, словно она превращается в камень, глаза не отрываясь смотрели на гигантскую фигуру, лежащую перед ними.

— Спаси и сохрани нас, господи, — пробормотала Мартина, она почти рыдала. — Я знаю эту песню.

ГЛАВА 34 ВЕЧНОСТЬ

СЕТЕПЕРЕДАЧА/РАЗВЛЕЧЕНИЯ: Робинет Мерфи все еще ждет.

(изображение: ФРМ снова появляется в игре «Ты не угадаешь!»)

ГОЛОС: Известный медиум Фози Робинет Мерфи, заявившая, будто она отходит от дел, потому что предвидит «конец света», похоже, не расстроилась, что мир все еще стоит на своих ногах.

(изображение: Мерфи выходит из церкви)

ГОЛОС: Когда мы спросили ее, не намерена ли она вернуться к своим делам, Мерфи только злобно рассмеялась. А когда мы спросили ее, не сожалеет ли она о своих предсказаниях…

/изображение: Мерфи садится в машину)

МЕРФИ: «Вы — жалкие дураки. Приходите и спросите меня об этом через пару месяцев, если сможете».

Они явно добрались до конца чего-то или подошли к самому важному моменту, но как только первый шок от увиденного кошмара прошел. Речи охватило разочарование.

— Неужели все это имеет какой-то смысл? — спросила она. — Мартина, что ты говорила о песне? — Она опустила взгляд вниз, туда, где раскачивалась на коленях Мартина, охваченная горем. Рени произнесла еще раз, уже тише: — Мартина?

— Я знаю… Я знаю песню. Я кое-кого учила петь ее, это было давно. Скорее, не кого, а что. Думаю, это оно и есть. — Она бессмысленно вертела головой, словно слепота вернулась. — Трудно объяснить, мне непонятны силы, действующие здесь. Я потеряла зрение в результате несчастного случая, давно. Я была ребенком, меня обследовали…

Рени подняла глаза, привлеченная каким-то движением. Т-четыре-Б спускался вниз по склону прямо к необъятной светящейся фигуре.

— Что он задумал? Хавьер!

В ответ тот лишь рассмеялся слабым хрипловатым смехом:

— Да вот хочу задать Богу пару вопросов. У меня много накопилось…

— Кто-нибудь, остановите его, — взмолилась Рени. — Мы же понятия не имеем, что это такое. А парнишка с копьем не лучший собеседник для первого контакта.

!Ксаббу и Флоримель уже спускались вслед за парнем. Пол Джонас тоже хотел пойти за ними, но засомневался.

— Пожалуй, я тоже не самый подходящий собеседник, — сказал он.

— Может, и нет, — Рени повернулась к Мартине: — Быстро — что ты говорила?

Слепая застонала.

— Прости меня. Мне трудно слушать, трудно думать. Вокруг столько голосов… они у меня в голове! — Она потерла виски. — Я участвовала в эксперименте. Нечто — может быть, нейронная сеть, что-то вроде искусственного интеллекта — тоже было там, хотя я принимала его за одного из детей. Оно было странным, странно думало и странно говорило. Но оно казалось таким одиноким. Я учила его играм и песням. — Она улыбнулась сквозь гримасу неподдельной боли. — Я тоже была одинока. Это песня из моего детства. — Она наморщила лоб и запела севшим голосом: