Гонитва - [111]
Мертвецы слезали с седел и, прикрывая лица от света, тяжело опускались в болотную грязь. Бесконечные ряды. И те, кто кто давно стал Гонитвой – скелеты в ошметках облезающей плоти; и те, что сделались ею совсем недавно и были до жути похожи на людей. Их скакуны не ржали и не били подковами. Мир, как в тине, увяз в тишине. И только трое самых старых должников остались в седлах. Они казались зыбкими, как туман, но все еще существовали. И больше всех желали отпущения. Братья Эгле – убийцы Жвеиса.
Гайли привычно поискала ружанец на шее, удивленно раскрыла пустую ладонь. Айзенвальд легонько подтолкнул ее.
– Ваше время вышло! – крикнула женщина звонко. – Ваш долг заплачен! Братья Эгле. Старший, Вайшелок, я отпускаю тебя. Ямонт, Имар…
Всплеск плаща над конским скелетом.
– Ягелло, я отпускаю тебя. Иосафат Кунцевич… Петр Небаба… Адась Панинский… Оттон Штакельберг…
Имена катились, словно капли дождя по стеклу; как отражение свечи, мерцали перед глазами. И когда немел язык и отказывало дыхание, другой подхватывал, и стирал эти имена.
– Князь Витольд Пасюкевич, иди с миром.
Тяжелый поклон с седла.
– Стахор Крашевский, Алесь Ведрич…
– Не-ет!! Не…
И никого. Только кости белеют на черной земле.
Гонитва – беспощадный холод.
Они были аморфны и бестелесны, возникали – и таяли при взгляде в упор. Они были как бы недокончены: вот нет руки, а вот лицо расплылось и изменило черты; а то они просто исчезли. Они были и нет. Куда вещественней оказывались даже навьи, приходящие в полночь. …Стража. Не то вершник, не то крест, не то замшелый пень. Порождение болотных испарений, тумана, ненависти к завоевателям. И самое обидное, что часто ими становились те, кто не смог отвернуться, оставить эту землю на произвол захвативших ее. И просто здешние – когда Гонитва нуждалась в крови. А так их не трогали. А болотные огни, предваряющие путь, и зеленые искры в гривах коней – вранье, страшилка для маленьких. Стража. Волки Морены. Никто.
Пустота. И правящий страх.
Порождение истерзанной земли, которая не смогла сбросить чужаков руками своих детей. Дети оказались слабы и не готовы. А она не хотела покориться завоевателям. Поруганная женщина умирает, смиряется или берет меч. Вернее, косу. И сметает этой косой правых и виноватых. Своих и чужих. Правых и виноватых. Стража. Гонитва. Тьма.
Цвел папоротник. Таинственно шептали и шелестели болота. Июльские звезды выплакивали росу. Подала голос птица. Замолкла. Несколько дождинок упало в костер. Огонь свиристел, выедая древесный сок, пели кузнечики. Было тепло, но не душно. Летняя ночь. Еще одна летняя ночь обнимала землю. Ласкала и целовала травы, отражалась глазами звезд в серебристой воде. Женщина пила воду с ладони. Вода сладко и терпко пахла травой. Булькала рыба. На западе громоздились облака. Пышные и белые, светлее неба.
Кровь заката впиталась в землю. Бурая. А вода как зеркало. Светло. И звезды. И роса. И костер.
А папоротник взрывается цветом оттенка крови. Ярко. Ало. Пылает сквозь деревья. Кто то пойдет за ним?
Будет гроза, подумала Гайли. Утром будет гроза. Высверки молний и скрип деревьев. Почему-то вспомнилось, как она ловила себе коня. Босиком по верхушкам трав. Бег-полет. Раз в жизни. И навсегда.
Она никогда не станет, как все. Не захочет. И не сумеет. Изгой. Гонец. Воду из ладони. Пахнет травой. Сыро. Река. Земля.
Гонитва – это беспощадный холод. Неправильно.
Я не леплюсь. Я не глина. Я не стану тем, чего вы хотите от меня. Я не стану опять Севериной (хотя Айзенвальда по-настоящему жаль). Я не стану Мореной, как желал Алесь. Хотя именно этого хочет часть моей души. Тьмой нельзя победить тьму. Нельзя? – Гайли на мгновение запнулась. – Нет. Никогда. Потому что моя судьба – искра в ночи. Цветок папоротника. Я – гонец. И это бессмертно. И это то, что есть я. Сейчас и до могилы. А может быть, навечно.
Я сижу у костра, а рядом спит, положив под щеку ладонь, Ужиный Король, и трава проклюнулась между растопыренными пальцами. И пусть прежний Узор – всего лишь ветхий ручничок с сельского кладбища, но в прорехи сеется Свет, и земля вокруг нас лежит кроснами для нового Узора.
Огромное спасибо за помощь
в работе над книгой
Светлане Ищенко,
Евгении Марковец,
Евгении Богдановой
и Михаилу Боброву
Использованная литература
Белорусская мифология. Энциклопедический словарь. Мн., 2004
Брокгауз и Эфрон. Энциклопедический словарь
Гримасси Р. Викка. Древние корни колдовских учений. М., 1999
Живописная Россия: Литовское и Белорусское Полесье. Спб., М., 1882
КаханоЩскi Г. Ваявода паЩстанцаЩ. "Работнiца i сялянка", N2, 1987
Красиков С. Предания о металлах и минералах. Мн., 1994
Тайван Л.Л. По Латгалии. М., 1988
Яструн М. Мицкевич. ЖЗЛ. М., 1963
Domeyko J. Pamie,tniki (1831 – 1838). Wrocl/aw, 1963
Ciepien'ko-Zielin'ska D. Emilia Plater. Warshawa, 1966
Zakrzewski B. Z'yciorysy historyczne, literackie i legendarne. Warshawa, 1980
Wielkopolski sl/ownik biograficzny. Poznan', 1981
В сборник вошли фантастические произведения Марии Семёновой, Марии Галиной, Павла Молитвина, Елены Хаецкой и других известных авторов.«Чем больше я узнаю людей, тем сильнее люблю собак», — говорили, если верить легендам, все без исключения знаменитости от Платона до Черчилля.А еще говорили и говорят: «Злой, как собака».«Быть может, по образу и подобию Господа были созданы совсем не прямоходящие звери, а те, которые шагают на четырех лапах и машут хвостом?» — писал в одном из своих романов Дин Кунц.А еще положительные герои любят в праведном гневе вскричать: «Собаке — собачья смерть!»Они такие разные, наши четвероногие знакомцы, — чьи-то друзья, чьи-то враги.Они первыми были отправлены в космос и скоро будут сопровождать звездолетчиков, идущих «по пыльным тропинкам далеких планет».Их делали героями своих произведений такие непохожие писатели, как Лев Толстой, Джек Лондон, Рей Брэдбери и Михаил Булгаков.Слушать и читать об их подвигах, проделках и преступлениях — одно удовольствие, вспомните хотя бы бессмертную «Собаку Баскервилей».С собаками не соскучишься, а потому — приятного чтения!
В этом мире падающие звезды остаются жить среди волшебного народа; вредные птички летавки умеют странствовать между звезд, вот только начисто забыли об этом, и потому чаще оказываются в жарком или супе; телепорт угодил в замковый ров, исправно пополняя поголовье лягушек странными особями; инквизиция охотится на остроухих, а те готовы превратиться из тревожной сказки в опасную быль... но в этом мире никогда не оставят в беде и придут на помощь.
Стеб. Пародия. Темный властелин узнает о попаданце, который может расстроить его коварные планы и злобные замыслы, и наконец решает разобраться, откуда растут ноги у проблемы. Так что кому приключения, сверхспособности и юные эльфийские принцессы, а кому-то придется за базар отвечать. Подозреваются все!
"… и великие воды не могут потушить любви… стрелы ее — стрелы огненные…" История любви Ивара и Ливии Харт.
В сборник «Славянское фэнтези» вошли произведения Марии Семёновой, Андрея Валентинова, Елизаветы Дворецкой, Николая Романецкого и других известных авторов.Доблестные витязи, могучие чародеи и коварные злодеи, мастерски владеющие всеми видами оружия, вновь сходятся в смертельных поединках. Не на живот, а на смерть бьются за любовь прекрасных дев, счастье своих близких, ради славы или презренного металла, дающего власть над людьми и странами. Берегини смертельно ранят любовными стрелами, змии подколодные, летучие и плавучие стремятся извести человечий род, волхвы и ведуны бродят по градам и весям нашей и «параллельной» Руси, награждая, карая и милуя, когда по заслугам, а когда и потакая собственной блажи.
Что делать, если близкий человек предал? Согласитесь, будет трудно, но не смертельно. А что делать, если этот предатель решил от Вас избавиться? Вот тут становится плевать на трудности. Ведь так хочется жить!
Начиная с ночи своего семнадцатилетия, Скай разрывалась меж двух противоположностей: Света и Тьмы; Порядка и Восстания; Девином и Ашером. Но ее решение повергло в шок обе стороны, потому что она выбрала нейтралитет. С помощью своих друзей, Скай сама вершит свою судьбу, отправляясь на совет Изгнанников. Коварные и неуловимые ангелы-полукровки могут стать ключом к поддержанию баланса судьбы и свободной воли. Но завершение неоконченной миссии ее родителей может оказаться более опасным и трудным, чем она могла себе вообразить.
Антоний и Клеопатра. Елена Троянская и Парис. Ромео и Джульетта. А теперь... Генри и Флора. Веками Любовь и Смерть выбирали себе игроков. Придумывали правила, бросали кости и держались неподалеку, готовые повлиять на ход игры, лишь бы победить. Но побеждала всегда Смерть. Всегда. Возможно ли, чтобы любовь хоть одной пары где-нибудь, когда-нибудь выбилась из этой череды? Встречайте: Флора Саудади, темнокожая девушка, которая днем мечтает стать второй Амелией Эрхарт, а по ночам поет джазовые песни в прокуренных ночных клубах Сиэтла.
Поэтому земляне, впервые увидевшие гномов, ничего не знали о связи Блика с марсианами, они считали, что лунные гномы — темные гномы, и наивно полагали, что Миль снимет на пленку все секреты местного царства.
Настал День Испытаний. День, который наступает без предупреждения. День, когда все младшие и старшие школьники Академии Пил подвергаются интенсивным физическим и психологическим испытаниям, чтобы выявить, готовы ли они выпуститься и стать тайными агентами правительства. Аманда и ее бойфренд Эйб - лучшие ученики, и только что они выдержали тридцать шесть часов испытаний. Но они младшие школьники и не ждут выпуска. Это должно произойти в следующем году - они планируют вместе присоединиться к ЦРУ. Но когда объявляют выпускников, результаты шокируют.
