Гончие смерти - [15]

Хлопуша побагровел.

– Ты назвал меня…

– Что, Хлопуша! – крикнул кто-то из бражников. – Боязно биться с мальчишкой?

– Боишься, что он захлопает тебя ладошками?

Бражники загоготали. Хлопуша побагровел еще сильнее. Теперь уж во взгляде, которым он смотрел на парня, не было ни насмешки, ни жалости.

– Ладно! – прорычал здоровяк. – Идем на помост, птенец! Крепко бить я тебя не стану, но вежливости научу!

10

Зал наполнился гулом и рокотом голосов. Бражники делали ставки, но не на победу юноши, а на то, сколько мгновений или минут он устоит на ногах. Все сходились на том, что юноша строен и ловок и что, прежде чем Хлопуша выбросит его с помоста, дерзкий юнец вполне успеет покружить да попрыгать вокруг него секунд десять. А ежели повезет, то и все двадцать.

Когда ставки были сделаны, оба бойца взошли на деревянный помост. Страшен был сей помост, доски его были темны, но не от времени, а от впитавшейся в него крови. А уж пахло от этих досок так, что даже самые непритязательные бражники морщили носы. Это был запах самой смерти, и замыть его не было никакой возможности.

Встав друг против друга, драчуны замерли в ожидании сигнала. Смотрелись они рядом довольно комично. Один – огромный, широкоплечий, мощный, как лось. Второй – на две головы ниже, весь гибкий, ломкий, с лицом отрочески нежным и с глазами огромными, словно у девки.

Перед самым сигналом юноша натянул свою шерстяную шапочку на самые брови и встал в боевую стойку, сжав руки в кулаки и выставив их перед собой.

– Начали! – крикнул от своего стола приказчик и ударил в бубен.

Противники ринулись друг на друга. Богатырь хотел схватить юнца за кушак и швырнуть спиной на помост, как не раз делал с упырями, но парень ловко увернулся от его растопыренных лап, забежал здоровяку за спину и несколько раз ударил его кулаками по пояснице.

Хлопуша резко развернулся и снова попытался схватить юнца, но тот вновь увернулся, а уворачиваясь, сумел перехватить руку богатыря и резко дернуть ее вперед. И вдруг случилось чудо: Хлопуша, огромный, тяжелый, мощный, как медведь, перекувыркнулся через голову и грохнулся спиной о доски помоста.

По залу пронесся вздох, сменившийся недоуменным ропотом. Тем временем юноша отскочил в сторону и снова встал в стойку, очевидно, не желая бить лежачего и давая Хлопуше время подняться на ноги.

Богатырь вскочил и тут же снова бросился в атаку. На этот раз он рассвирепел по-настоящему. Он уже не пытался схватить противника руками, а просто ударил его кулаком в голову, намереваясь выбить из дерзкого юнца дух. Однако огромный кулак Хлопуши провалился в пустоту, а юноша вновь оказался у него за спиной.

Богатырь развернулся, взревел, как зверь, и снова понесся на юношу с кулаками, но ловкий юнец быстро шагнул в сторону и подставил здоровяку ногу. Хлопуша споткнулся об выставленную ногу и рухнул на помост животом, больно стукнувшись об деревянный настил подбородком.

Юнец же не отошел, как сделал это в прошлый раз, а прыгнул Хлопуше на хребет, схватил правую руку богатыря и заломил ее Хлопуше за спину. Хлопуша застонал, по его раскрасневшемуся лбу градом побежал пот.

Парень склонился над Хлопушей и тихо произнес:

– Сдавайся, – и надавил на заломленную руку чуть сильнее.

Богатырь поморщился от боли и, повернув голову, глянул на паренька налитым кровью глазом.

– Не позорь меня, отрок… – хрипло проговорил он. – Прошу… Я сделаю, как ты скажешь.

– Поклянись! – потребовал юноша.

– Клянусь Хорсом и Семарглом, – прохрипел Хлопуша.

– Хорошо.

И парень ослабил хватку. Хлопуша тут же вырвал руку и вскочил на ноги, а юноша опрокинулся на помост. Встать он не успел – Хлопуша нагнулся, сгреб его за пояс и шею и, резко выпрямившись, поднял над головой.

По залу прокатился рокот восторга.

– Прибей его, Хлопуша! – крикнул кто-то.

– Раздави клопа! – поддержал второй.

– Сломай его спину! – завопил третий.

Хлопуша несколько мгновений держал парня над головой, а потом со зверской усмешкой швырнул его на большую кучу опилок, которыми присыпали после сражений окровавленные доски.

Парень рухнул на кучу, попробовал встать, но силы покинули его, лицо снова ткнулось в опилки, и он затих.

Двое охоронцев подошли к юноше, схватили его за плечи и рывком подняли на ноги.

– Ну что, парень, против силы-то не попрешь, верно? – насмешливо спросил один.

А второй прибавил:

– Плеть ловка, но дуб не перешибет. Не на того ты дернулся, щенок.

Охоронец хотел дать парню подзатыльник, но Хлопуша перехватил его руку.

– А ну – не трожь! – взревел он. – Этот отрок отныне – мой друг! Он не побоялся выступить против меня, и честь и хвала ему за это!

– Честь и хвала отроку! – подхватили несколько голосов.

Хлопуша засмеялся, обнял парня лапищей за плечи и повел его к своему столу.

– Я твой должник, – шепнул он юноше на ухо. – Идем за мой стол.

Тот усмехнулся окровавленными губами и коротко кивнул.

11

– Прости, я забыл, как тебя зовут.

– Лесан.

– Лесан, хочешь чего-нибудь поесть?

Юноша отрицательно покачал головой.

– Нет. Я уже поел на постоялом дворе.

Хлопуша приподнял бровь.

– Так ты остановился на постоялом дворе?

– Да. У Дулея Кривого.

Богатырь усмехнулся.