Гомосексуальное влечение в революционной России. Регулирование сексуально-гендерного диссидентства - [3]
После первого посещения Москвы и Ленинграда в 1974 году мы изучали Россию с помощью многочисленных русских друзей — как живущих на родине, так и в эмиграции — гидов «Интуриста», товарищей по путешествиям, симпатичных собеседников, знатоков языка, приятелей по бане, «архивных крыс» или полностью оплачиваемых членов «Гоминтерна». Благодарю Дебби Кинг (Debbie King) и Дэвида Гира (David Gear), Билла Боурин-га (Bill Bowring), Эдварда Люшина (Eduard Iiushin), Тима Росса (Tim Ross), Алана Уинтермана (Alan Winterman), Кейт Гриффит (Kate Griffith), Дика Хоагланда (Dick Hoagland), Кевина Гарднера (Kevin Gardner), Ребекку Фридман (Rebecca Friedman), Романа Калинина, Дэвида Туллера (David Tuller), Питера Фалатина (Peter Falatyn), Роберта Плисса (Robert Pleass), Джулию Гилмур (Julie Gilmour), Коллин Крейг (Colleen Craig), Ричарда Шимпфа (Richard Schimpf), Олега Кузьмина, Мишель Паттерсон (Michelle Patterson), Марджори Фаркхарсон (Maijorie Farquharson), Герри Оксфорда (Gerry Oxford) и Энтони Луиса (Antony Louis), наших друзей из «The Moscow Tribune». Рейчел Гис (Rachel Giese) дала нам возможность сообщить читателям торонтской гей-газеты «Xtra» о наших разысканиях. Наше сердечное «спасибо» Эдриану Милсу (Adrian Mills). В Москве Трейси Макдональд (Tracy McDonald) спасал нас от мышей, осыпавшейся штукатурки, а чаще — от самого себя. Брайан Пронджер (Brian Pronger) и Джим Бартли (Jim Bartley) тысячу раз помогали нам делом. Наши замечательные эксцентричные родители Рита Грейв (Rita Grave) и Эд Хили (Ed Healey) всякий раз находили экстравагантный способ вдохновить нас. Не можем не отдать долг нашему избраннику Марку Корнуоллу (Mark Cornwall) за всё, чему он научил нас.
Наконец, мы глубоко опечалены, что Тома и Дэвида нет ныне с нами и они не могут подержать эту книгу в руках. Но они незримо присутствуют на ее страницах.
Дан Хили Суонси, Уэльс Июнь 2000
ВВЕДЕНИЕ
Ни для кого не секрет, что в русской истории полным-полно белых пятен, и одно из них — гомосексуальность (homosexuality) и отношение к ней общества. Серьезные ученые, занимавшиеся российским социумом, не придавали особого значения сексуальности (sexuality). Интимные аспекты личной жизни представлялись им тривиальными и не заслуживающими внимания на фоне эпохальных событий, потрясавших Россию в минувшем столетии. И русские, и иностранные историки, в зависимости от точки зрения, обычно сосредотачивались на триумфе или трагедии русской нации в войне, революции и модернизации. При этом, следуя определенным традициям, до недавнего времени многие вопросы контртрадиционной (dissenting) сексуальности они стремились ограничить журнальной полемикой или сугубо медикализированными дискурсами>1. Замалчивание проблемы сексуально-гендерного диссидентства (sexual and gender dissent) в истории России подчинялось определенным табу в отечественных и западных исторических исследованиях. Это укрепляло миф о естественной, всеобщей и неизменной гетеросексуальности (heterosexuality) и вносило свой вклад в цементирование современной системы гендерных отношений, основанной на доминирующей маскулинности (masculinity) и подчиненной фемининности (femininity)>2.
Данная книга — одно из многочисленных исторических исследований однополой любви, появившихся за последнее время и посягающих на непогрешимость сложившейся на сегодня закосневшей секс-гендерной системы. Большинство этих работ посвящено западному индустриальному обществу>3. Но соответствующий анализ других наций и культур не менее важен, поскольку миграция идей о сексуальности и гендере из Европы и США наложила существенный отпечаток на конструкцию властных отношений в этих обществах>4. Изучение сексуально-гендерного диссидентства в России не обходной маневр с целью отойти от некоего воображаемого магистрального исторического повествования, чтобы возвысить «сексуальное меньшинство». Автор монографии избрал узкую историческую тему, желая показать, как до недавнего времени вся сексуальность сводилась к одной лишь гетеросексуальности, считавшейся единственно естественной>5. Не принимая во внимание фактор гомосексуальности, мы не сможем понять всех мотиваций действий российской власти в 20-м столетии. Тайной за семью печатями окажется для нас обусловленность формы власти гендером (в развивающейся стране гендер может стать ключевой ареной борьбы за власть), если оставить без внимания однополые отношения (same-sex relations) как важную составляющую гендерной и сексуальной идентичности.
В силу различных причин советские и западные работы по истории гендера и сексуальности в России игнорируют контртрадиционные гендеры и влечения. Когда речь заходит о гомосексуальности, они не придают должного внимания ее значимости. Надеюсь, нижеследующий обзор трактовок этих тем в исторической литературе будет способствовать лучшему пониманию сексуального и гендерного наследия России.
Размышление об однополом влечении в контексте российских реалий
История машинного обучения, от теоретических исследований 50-х годов до наших дней, в изложении ведущего мирового специалиста по изучению нейросетей и искусственного интеллекта Терренса Сейновски. Автор рассказывает обо всех ключевых исследованиях и событиях, повлиявших на развитие этой технологии, начиная с первых конгрессов, посвященных искусственному разуму, и заканчивая глубоким обучением и возможностями, которые оно предоставляет разработчикам ИИ. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
В книге впервые в отечественной историографии исследуется отношение американского общества к войне с Великобританией в 1812–1815 гг. События вписываются в контекст наполеоновских войн и хронологически совпадают с Отечественной войной 1812 г. и заграничными походами русских войск. Восприятие в американской историографии и исторической памяти народа этой войны весьма противоречиво, от восхваления как второй Войны за независимость, создавшей национальный гимн или образ дяди Сэма, до резкой критики ненужного и бессмысленного конфликта, «войны м-ра Мэдисона», затеянной ради партийных целей и личных амбиций, во время которой американцы пережили национальный позор, а их столица была сожжена врагом.
Книга посвящена истории польской диаспоры в Западной Сибири в один из переломных периодов истории страны. Автором проанализированы основные подходы к изучению польской диаспоры в Сибири. Работа представляет собой комплексное исследование истории польской диаспоры в Западной Сибири, основанное на материалах большого числа источников. Исследуются история миграций поляков в Сибирь, состав польской диаспоры и вклад поляков в развитие края. Особое внимание уделено вкладу поляков в развитие предпринимательства.
Что значат для демократии добровольные общественные объединения? Этот вопрос стал предметом оживленных дискуссий после краха государственного социализма и постепенного отказа от западной модели государства всеобщего благосостояния, – дискуссий, сфокусированных вокруг понятия «гражданское общество». Ответ может дать обращение к прошлому, а именно – к «золотому веку» общественных объединений между Просвещением и Первой мировой войной. Политические теоретики от Алексиса де Токвиля до Макса Вебера, равно как и не столь известные практики от Бостона до Санкт-Петербурга, полагали, что общество без добровольных объединений неминуемо скатится к деспотизму.
С тех пор как человек обрел способность задумываться о себе, вопрос собственного происхождения стал для него центральным. А уж в XXI веке, когда стремительно растет объем данных по ископаемым остаткам и развиваются методики исследований, дискуссия об эволюционной истории нашего вида – поистине кипящий котел эмоциональных баталий и научного прогресса. Почему остались только мы, Homo sapiens? Какими были все остальные? Что дало нам ключевое преимущество перед ними – и как именно мы им воспользовались? Один из ведущих мировых специалистов, британский антрополог Крис Стрингер, тщательно собирает гигантский пазл, чтобы показать нам цельную картину: что на сегодняшний день известно науке о нас и о других представителях рода Homo, чего мы достигли в изучении своего эволюционного пути и куда движемся по нему дальше. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
Автор этой книги знает о садоводстве не понаслышке. Он проходил обучение в Ботаническом саду Оксфордского университета. Книга рассказывает о науке ботанике и двух выдающихся исследователях – Карле Линнее и Джозефе Бэнксе. В XVIII веке ботаника еще не утвердилась в обществе и умах людей так, как физика и математика. Из книги вы узнаете о фактическом становлении этой науки и о том, как и почему все больше людей по всему миру стали ею интересоваться. Швед Карл Линней классифицировал растения, животных и минералы, его система «выжила» благодаря тому, что выбранные признаки оказались очень наглядными и удобными для применения на практике.