Гомер: «Илиада» и «Одиссея» - [10]

Шрифт
Интервал

. Коль скоро Гомер был единственным автором, столь высокочтимым, публике хотелось знать о нём больше — с этой целью и создавались его биографии.

Однако было бы смехотворным полагать, что существование биографий Гомера — факт, подтверждающий существование самого Гомера. «Некоторые говорят, такого человека, как Гомер, никогда не существовало, — писал Томас де Куинси в 1841 году. — Как же не существовало, возражают им другие, когда их существовало превеликое множество!»[38]Возможно, разгадка в том, что Гомер — не живший когда-то человек из плоти и крови, а символ, придуманный странствующими бардами для выражения духа их творчества и воплотивший отдельный вид искусства в легендарном «отце» этого искусства, известном своим сказочным мастерством знаменитом предке всех, кто позже посвятил себя этому искусству. Когда в процессе интервью Пэрри задал балканским народным певцам вопрос о том, кого они считают лучшим из их числа, несколько опрошенных назвали барда, известного под двумя именами: Исак и Хусо. Место рождения этого человека никому не было точно известно, однако знали, что с детства он был одарён и дожил до глубочайшей старости; его репертуар включал в себя огромное количество песен, но никто и никогда лично не посещал его выступлений, а лишь слышал отзывы о них[39]. Можно предположить, что так же, как история этого балканского рапсода, зарождалась и история Гомера.

Чем объясняется то, что известность так рано пришла к Гомеру? Дело в том, что в гомеровских текстах жители всех уголков разобщённой Греции, какой она была во времена Гомера, увидели два объединивших их момента: близкие им всем сюжеты и общих для всех них богов. Историк Гилберт Мюррей поясняет это следующим образом: «В противостоянии города и клана у олимпийских богов было одно неоспоримое преимущество: к тому времени они, в отличие от всех остальных богов, уже не принадлежали ни к городу, ни к клану. Они были известны повсюду, но не привязаны к какому-либо одному городу или области, кроме тех случаев, когда их можно было отождествить с местным божком. Они были славны, величественны, прекрасны. Весь их пантеон должен был вот-вот стать Poliouchoi, покровителями городов, или, что ещё более вероятно, — Hellanioi, покровителями целой Эллады»[40].

Поэмы Гомера стали каноническими произведениями, представляющими космополитизм в изображении богов и героев. Однако интерпретация этого содержания неоднозначна. Можно утверждать, что эти тексты есть документированная истина, равно как и приводить метафизические аргументы в пользу аллегорических толкований. Этим спором и занялись две школы философской мысли. С одной стороны, историки соглашались с тем, что сюжетная линия, изложенная в поэмах Гомера, представляет собой более или менее достоверную параллель прошлых событий, отображение фактической реальности. Так, по мнению историка Страбона, «Одиссея» была написана с целью обучения географии: «Гомеру простительно… смешение в тексте выдуманных деталей, так как в итоге цель этого смешения — просвещать и наставлять»[41]. С другой стороны, философы заявляли, что поведанные Гомером истории суть поэтические иносказания. Многие, например, стоики, ссылались на Гомера для подкрепления своей позиции в споре или рассуждениях; в то же время другие, в том числе Аристотель, отказывались аллегорически истолковывать полностью вымышленные истории[42].

Историк Пол Вейн считает, что «в глазах философа миф представляет собой иносказательное обращение к философским истинам; для историка же миф — это не более чем незначительное отклонение от истинно имевших место событий»[43]. И для тех, и для других тексты Гомера являлись источниками, обойти которые вниманием не представлялось возможным. Поэтому два подхода к прочтению гомеровского эпоса и сейчас влияют на методы исследования и анализа творчества Гомера. Существуют те, по преимуществу археологи, кто полагает, что события, описанные в «Илиаде» и «Одиссее», на самом деле происходили и даются автором с величайшей точностью, включая место действия. Существуют также и те, кто ратует за иносказательную трактовку этих произведений, примеры чему встречаются со времён эпохи Рима.

К VI веку до н. э. Гомер стал не только величайшим поэтом древней Греции; он также оказал сильное влияние на картину мира своих соотечественников, на то, какими им виделись боги, и смертные, и те смертные, что пытались сравняться с богами, зачастую ведя себя отнюдь не так, как подобает богам. Как верно отметил философ Ксенофан, «Гомер и Гесиод приписали богам те качества, которые даже у смертных заслуживают порицания; их боги крадут, изменяют и обманывают друг друга»[44]. Гомер показал, что в суровом и изменчивом мире человеку нужно надеяться на себя самого, на свои силы и находчивость, а не на ветреных богов. Иллюстрацией к тому может послужить описанное в «Илиаде» без преувеличения отталкивающее поведение небожителей по отношению к Гектору. Сначала помощь Приамиду оказывают Зевс и Аполлон; затем они по собственному произволу оставляют его; более того, Афина под личиной одного из братьев Гектора вводит героя в заблуждение, побуждая вступить в схватку с Ахиллесом, которую — и ей это отлично известно — он проиграет


Еще от автора Альберто Мангель
История чтения

Когда и где впервые возникли буквы и книги? Что такое сладость чтения? Кто научил верблюдов ходить в алфавитном порядке? Хорошо ли красть книги? Правда ли, что за любовь к чтению предавали казни? Является ли чтение страстью, наслаждением, отдохновением и приятным времяпрепровождением? Альберто Мангуэль (р. 1948) — известный издатель, переводчик, редактор и знаток многих языков. Среди персонажей этой увлекательной книги писатели и философы, святые и простые смертные — любители книг и чтения.


Curiositas. Любопытство

Многие века потребность совершать открытия побуждала людей двигаться вперед. Импульс, выраженный латинским словом CURIOSITAS, заставляет пытливый ум постоянно задавать вопросы, подталкивая к поиску ответов: зачем мы здесь? что всем движет? что потом? Curiositas как «желание знать» – это естественное любопытство, вовлекающее нас в бесконечный и кропотливый процесс познания. По мнению Альберто Мангеля, объяснение многим неясным явлениям можно найти в книгах, на протяжении веков вбиравших все, что люди узнавали об окружающем мире, осознанно или интуитивно.


Рекомендуем почитать
Пушкин. Духовный путь поэта. Книга вторая. Мир пророка

В новой книге известного слависта, профессора Евгения Костина из Вильнюса исследуются малоизученные стороны эстетики А. С. Пушкина, становление его исторических, философских взглядов, особенности религиозного сознания, своеобразие художественного хронотопа, смысл полемики с П. Я. Чаадаевым об историческом пути России, его место в развитии русской культуры и продолжающееся влияние на жизнь современного российского общества.


Проблема субъекта в дискурсе Новой волны англо-американской фантастики

В статье анализируется одна из ключевых характеристик поэтики научной фантастики американской Новой волны — «приключения духа» в иллюзорном, неподлинном мире.


О том, как герои учат автора ремеслу (Нобелевская лекция)

Нобелевская лекция лауреата 1998 года, португальского писателя Жозе Сарамаго.


Коды комического в сказках Стругацких 'Понедельник начинается в субботу' и 'Сказка о Тройке'

Диссертация американского слависта о комическом в дилогии про НИИЧАВО. Перевод с московского издания 1994 г.


Словенская литература

Научное издание, созданное словенскими и российскими авторами, знакомит читателя с историей словенской литературы от зарождения письменности до начала XX в. Это первое в отечественной славистике издание, в котором литература Словении представлена как самостоятельный объект анализа. В книге показан путь развития словенской литературы с учетом ее типологических связей с западноевропейскими и славянскими литературами и культурами, представлены важнейшие этапы литературной эволюции: периоды Реформации, Барокко, Нового времени, раскрыты особенности проявления на словенской почве романтизма, реализма, модерна, натурализма, показана динамика синхронизации словенской литературы с общеевропейским литературным движением.


Вещунья, свидетельница, плакальщица

Приведено по изданию: Родина № 5, 1989, C.42–44.


Карл Маркс: Капитал

«Капитал» Карла Маркса. Книга, которая произвела настоящий переворот в экономической науке XIX века. Книга, на которую опирались множество революционеров и реформаторов. Однако много ли нам известно о «Капитале» как таковом — основополагающем социально-экономическом труде, не вырванном из контекста своего времени? Почему на тезисы «Капитала» с равным успехом опираются и радикалы, и либералы, и консерваторы? И, наконец, имеет ли «Капитал* Маркса хоть какое-то отношение к постулатам марксизма? Вот лишь немногие из вопросов, на которые отвечает в своей книге известный историк и биограф Фрэнсис Вин.


Коран. Биография книги

Коран. Священная книга мусульманства, согласно исламской традиции, надиктованная пророку Мухаммеду свыше. Однако равнозначны ли Коран и мусульманство? Какие изменения и толкования претерпел он в течение почти полутора веков? Почему ислам требует, чтобы суры Корана запоминались наизусть? И в чем заключается тайное послание человечеству, скрытое в страницах Корана? Вот лишь немногие из вопросов, на которые отвечает в своей книге Брюс Лоуренс — самый известный европейский исследователь Корана.


Библия: Биография книги

Библия. Книга Книг христианства.Что мы знаем о Библии, об истории её создания и подлинном, древнем её значении? Как трактуют современные учёные библейскую «историю Творения»? Почему идеологический и этический посылы Ветхого и Нового Завета так разнятся друг с другом? Какие изменения претерпела Библия в процессе многочисленных переводов?Вот лишь немногие вопросы, на которые отвечает известный историк и теолог Карен Армстронг…


Адам Смит «О богатстве народов»

«О богатстве народов» Адама Смита. Книга, изменившая в начале XIX века представления о мировой экономике. Она произвела настоящий эффект разорвавшейся бомбы среди современников — и продолжает служить поводом для оживленных дискуссий даже в наши дни. Ею восхищались, ее осуждали… Почему же теория Адама Смита встретила столь неоднозначное отношение? И почему правоту многих ее тезисов, казавшихся некогда фантастическими, доказало впоследствии время? На эти вопросы дает в своей книге оригинальные и исчерпывающие ответы известный публицист Патрик Дж.