Гомер и история Восточного Средиземноморья - [39]

В испорченном § 7 (11,51-55) вновь поднимается тема Пиямарадуса как клятвопреступника, на которого должны гневаться боги.

С § 8 (11,56—77; 111,1-6) начинается удивительная картина заискивания царя Хатти перед адресатом. Этот параграф открывает заявление (11,56): пи nam-ma-pît A.NA SES JA ha-an-da-aS Ü.UL ma-a[n-qa i-ja-nu-un... — «ныне, как и прежде, я верен брату моему, а не только о своих интересах забочусь».

Царь Хатти заверяет, что готов вступить в переговоры с Пияма-радусом, дав тому, по хеттскому обычаю, высшую ритуальную гарантию - послав ему хлеб и вино, каковым актом исключается причинение получившему их любого зла. Более того, все время, пока будут длиться переговоры, при дворе царя Аххиявы в качестве заложника будет пребывать благородный начальник царской конюшни Дабалатархунтас, лично известный Тавакалавасу и происходящий из высокочтимой в стране Хатти семьи правящей царицы. Когда Пиямарадус придет к хеттскому царю, тот готов всячески заботиться о его благополучии, а в случае, если Пиямарадусу и это будет не по душе, один из людей царя доставит его «назад... в страну Аххиява» (11,69-70). Царь-Солнце готов ублаготворять своего быв^г шего вассала и злейшего врага, вместо того чтобы конфисковать его владения и передать их кому-нибудь из знати (как он грозится выше, 11,26-28), лишь потому, что тот пребывает под покровительством bçдикого царя Аххиявы.

В § 9 (lit,7 -21) автор письма просит, в случае если Пиямарадус отклонит его обращение, царя Аххиявы решить судьбу 7000 пленных, которых Пиямарадус угнал из страны Хатти, по-видимому, на территорию Милаванды. Представители обоих великих царей должны допросить вождей этих пленников, вероятно, переселявшихся целыми племенами. Царь страны Хатти не просит выдачи бежавших, не настаивает на своих правах сюзерена: если кто-нибудь из этих вождей скажет, что перешел границы добровольно, его и подвластных ему оставят в покое. Царя Аххиявы просят помочь в возвращении лишь тех, кто сам объявит себя угнанным насильно.

В § 10 (111,22-51) содержатся рассуждения об обязанностях великих царей выдавать друг другу тех подданных (ÏR), которые, прогневав своего господина, перебегут от одного царя к другому, при этом автор письма ссылается на прецедент в отношениях между хеттским Царем и неким Сахурунувой, вероятно, царем Кархемыша [Sommer, 1932, с. 34]. Также и царю Аххиявы следовало бы задержать Пияма-радуса. Иначе за ним охотно побегут и другие подданные хеттского царя (!).

Следующий § 11 (111,52-62) преисполнен опасения, что Пиямара-дус переберется в страну Маса (возможно, часть Мисии) или Каркию (вероятно, часть исторической Карин), оставив жену, детей и все добро под защитой Аххиявы, и, уверенный в их безопасности, начнет вновь нападать на земли хеттов. Звучит тревожный возглас: «Брат мой, неужели ты теперь с этим согласен?» (111,62... §Е§УД - га та-1а-а-$1 И-пи?-ип??).

В § 12 (111,63-69; IV, 1-15) царя Аххиявы просят поставить Пиямарадуса перед выбором: или вернуться в страну Хатти, или мирно осесть в той области Аххиявы, которая ему будет указана, или, наконец, с семьей и со всем достоянием уйти в какую-нибудь другую страну и чинить оттуда хеттскому царю зло, не используя [для этого территории Аххиявы. Великий царь этой страны должен напомнить Пиямарадусу, что война между Аххиявой и страной Хатти, шедшая из-за города Вилуса, окончилась (подробно об этом важнейшем эпизоде см. гл. 3), царь хеттов умиротворил (IV,9 - 1а-ак-пи-: ш) противника по спорным вопросам. Вновь возникает страх, что адресат в ответ напомнит Царю-Солнцу только что происшедшее вторжение в Милаванду, и приводятся какие-то оправдания этому поступку (по Зоммеру - уже известные нам ссылки на якобы самые дружественные намерения, которыми он был продиктован).

Из § 13 (IV, 16-26) узнаем, что за «согласие» между двумя царями имелось в виду в предыдущих строках. Ссылаясь на заключенный мир, пишущий вопрошает: «Чего же еще?» (IV,20). И откровенно говорит о том, что, когда один человек перед другим признает свою вину, тот, перед кем эту вину признали, не должен отвергать повинившегося (IV,21-23). Он, хеттский царь, полностью признал свой грех (иа$ш1) перед своим братом (царем Аххиявы), и этот грех не повторится (IV,24-26). «Согласие» на деле оказывается унижением и покаянием Царя-Солнца перед его более могучим собратом.

И наконец, после нескольких испорченных строк (§ 14,IV,27-31), в § 15 (IV,32-57) мы читаем отчаянные, но глубоко искренние оправдания. Автор письма припоминает те оскорбительные слова и агрессивные (§11. ВШЛГС) действия, которые владыка Аххиявы ему когда-то ставил в вину, и с необычайным чистосердечием и простотой повторяет: ТиЙ-й^ е-Ы-ип «я ведь юн был!» (IV,34), а под конец он предлагает адресату обменяться теми злокозненными подданными, которые каждому из царей передавали злые слова, сказанные другим, и казнить их как преступников.

Еще раз подчеркнем, «Письмо о Тавакалавасе» - единственный известный за всю историю Хеттской империи текст, в котором великий царь, мучимый страхом, обращается к кому-то с позиций откровенной и обезоруживающей слабости и прямо признает превосходство царя далекой державы. С подобным феноменом мы не встречались прежде и более не встретимся ни разу.