Голый завтрак - [12]

«Хотя применения пыток я, как правило, избегаю — пытка конкретизирует положение оппонента и мобилизует сопротивление, — угроза пытки помогает вызывать у объекта должное чувство беспомощности и благодарности следователю за ее неприменение. А пытку можно с пользой применять в качестве наказания, когда объект настолько поддается подобной обработке, что воспринимает наказание как заслуженное. С этой целью я разработал несколько разнообразных дисциплинарных мер. Одна из них была известна как Распределительный Щит. К зубам объекта подводятся электрические сверла, которые можно включить в любой момент, после чего его обучают работе с капризным щитом управления, учат в ответ на звонки и зажигание лампочек вставлять определенные провода в определенные гнезда. Каждый раз, как он ошибается, сверла включаются на двадцать секунд. Эти сигналы подаются с нарастающей быстротой, постепенно выходящей за пределы его реакции. Полчаса у распределительного щита — и объект не выдерживает, как перегруженная мыслящая машина.

Изучение мыслящих машин больше любых интроспективных методов помогает нам разобраться в работе мозга. Западный человек приобретает черты новейших технических устройств. Трескали когда-нибудь коку в вену? Она действует прямо на мозг, активизируя связи чистого наслаждения. Наслаждение от морфия — во внутренностях. После укола вы прислушиваетесь к самому себе. Но кокаин — это электричество, пропущенное через мозг, и удовольствие от кокаина — чисто мозговое, тяга без тела и без чувства. Мозг под воздействием кокаина — это обезумевший бильярд-автомат, где в электрическом оргазме сверкают вспышки голубых и розовых огней. Мыслящая машина, в которой начинает копошиться отвратительная жизнь насекомого, вполне способна почувствовать кокаиновое наслаждение. Стремление к коке проходит уже через несколько часов, когда прекращается стимуляция кокаиновых каналов. Разумеется, кокаиновый эффект можно вызывать, активируя кокаиновые каналы электрическим током...

Так что очень скоро эти каналы изнашиваются, как иены, и наркоману приходится искать новые. Вена со временем снова появится, и с помощью ловкого чередования вен джанки, если он только не становится попросту прожигателем топлива, может уравнять шансы. Но мозговые клетки, исчезнув, уже не возвращаются, а когда наркоман лишается клеток мозга, жизнь его превращается в жуткую поебень.

Старики, сидящие на корточках, экскременты и ржавое железо, раскаленное добела, и до горизонта — панорама из голых идиотов. Полная тишина — речевые центры у них уничтожены, — лишь потрескивание искр да постреливание опаленной плоти, когда они водят электродами вверх и вниз по хребту. В неподвижном воздухе повис белый дым от горящей плоти. Группа детей привязала одного идиота колючей проволокой к столбу, развела у него между ног костер и с животным любопытством глядит, как пламя лижет его бедра. Его охваченное огнем тело подергивается в ничтожной агонии насекомого.

Как обычно, я отвлекаюсь. Пока нет более точных знаний об электронике мозга, крайне важным инструментом следователя в его атаке на подлинную личность объекта остаются наркотики. Барбитураты, в сущности, бесполезны. То есть каждый, кого можно сломить подобными способами, не выдержал бы и тех детских методов, которые применяются в любом американском полицейском участке. При постепенно ослабевающем сопротивлении нередко эффективен скополамин, однако он ослабляет память: агент может быть готов выдать свои секреты, но совершенно не в состоянии их вспомнить, или же его «легенда» и сведения о тайной жизни могут быть безнадежно перепутаны. Во многих случаях успех приносят мескалин, хармалин, ЛСД-6, буфотенин, мускарин. Балбокапнин вызывает состояние, близкое к шизофренической кататонии... наблюдались случаи автоматического повиновения. Балбокапнин — это депрессант, действующий на затылочные доли мозга и, возможно, выводящий из строя двигательные центры в гипоталамусе. Другие наркотики, которые вызывают экспериментальную шизофрению, — мескалин, хармалин, ЛСД-6 — являются стимуляторами затылочных долей мозга. При шизофрении затылочные доли мозга стимулируются и угнетаются попеременно. За кататонией нередко следует период возбуждения и двигательной активности, в течение которого псих набрасывается на охрану, доставляя всем массу хлопот. Безнадежные шизофреники иногда полностью отказываются от движения и всю жизнь проводят в постели. Нарушение регулирующей функции гипоталамуса определяется как «причина» (с помощью причинного мышления невозможно точно описать процесс обмена веществ — недостатки существующего языка) шизофрении. Чередование доз ЛСД-6 и балбокапнина — балбокапнину придает силу кураре — дает самый высокий выход автоматического повиновения.

Существуют и другие приемы. Объекта можно довести до глубокой депрессии, вводя большие дозы бензедрина в течение нескольких дней. Психоз можно вызывать непрерывным введением больших доз кокаина или демерола либо резким отнятием барбитуратов после продолжительного приема. Можно вызвать привыкание к дигидрооксигероину и провести отнятие (это соединение вызывает привыкание впятеро быстрее и сильнее, чем героин, и отнятие переносится во столько же раз тяжелее).