Голые циники - [21]
— А далеко идти? — спросил Рич переводчика.
— Нет, здесь все поблизости. Маленьких комнат, где трахаться можно, — очень много.
— Забавно было бы узнать, сколько сейчас людей на этой улице одновременно ебется. Вот бы сверху посмотреть, а крыши убрать, чтоб только голые жопы свистели, — вслух подумал Горров.
— Я узнавал, — продолжил переводчик. — За одну ночь такая девочка, как ваша, примерно, пять — семь партнеров сменит.
— Три презерватива надень, Рич, — окатил грустной шуткой Горров. — А у девочки купи трусы и папочке своему под подушку засунь, чтоб мать нашла. Пускай тоже, сука, поучаствует в проекте.
— Заткнись. Он хоть и мудак, но он — мой отец, и ты не имеешь права его оскорблять, понятно?!
— Как знаешь.
— Я сам решу.
Они поднялись на второй этаж какой-то хибары, Хорхе придержал дверь, и все вошли в «святая святых».
— Большая кровать, уже застеленная свежим бельем,
— телевизор,
— зеркало,
— два плетеных кресла,
— бутылка какого-то местного пойла на столике из ротанга.
— Мило-то как, — выдохнул, издеваясь Горров, и, став абсолютно серьезным, хлопнул по-деловому в ладоши: — Работаем.
— Разговаривай только с ними. Мы в стороне. Нас — нет.
— Блядь. Хорошо. Переводчик?
— И его нет.
— Все.
Ричард сел на кровать. И голову обнял. Она обняла его за руки. Тихонечко. Он устал. И решил, что пошло все на хуй. Будь, как будет.
— Обязательно в душ?
Кивнув головой, она стала раздевать дочь.
Ричард ушел в ванную и, включив сильно горячую воду, обжигаясь, не замечал и молчал.
Завернулся полотенцем и вышел. Мама и девочка лежали уже под одеялом.
— Я не могу… — больше ничего не успел сказать Рич.
Они вышибли дверь… Автоматы… Положили всех на пол. Ричарда загнули голого на полу. Кричали. Полиция нравов Таиланда.
Ричард вскочил. Голый и кричал:
— Пошли вы на хуй! Я ненавижу вас. Всех. И тебя, Горров, сука ебаная.
— Стой, сука! — Злость на себя, на свой плохой секс, злость на злость Варвары выскочила сейчас в одной фразе.
Кобылы перешли с ржания на нервное блеяние, а Верник остановился и обернулся.
— Вы мне, уважаемый? — пытаясь соскочить, улыбкой спросил Верник.
— Да ебал я твое уважение, гондон! — Сергей подошел вплотную.
— Это ваше право.
— Че ты мне «ВЫ-каешь»?!
— Простите, не совсем понимаю вас… — Верник вынул из кармана ключи и отдал одной из девушек. Кивнул на машину, и те, испуганно оборачиваясь, ушли.
— Че ты лыбишься?!
— Я просто добродушен.
— Ты — хуемберендушен, сука! Понятно?! — уже закричал Сергей.
— Понятно, — прекрасно понимая, что так уж получается и никуда не деться, но стоит попробовать, выдохнул Верник. Посмотрел на ордена. — Три ордена Мужества. Афга?..
Крюк справа не дал договорить. Верник упал, а Сергей, истошно взвыв, ударил ногой какое-то четное количество раз. Верник затих. Повинуясь врожденному инстинкту, Сергей забрал его бумажник и побежал, второй раз, за день, ощутив металлический привкус во рту.
— Стоп! Снято! Блядь, да прекрати ты мне руки, сука, заламывать! — Горров орал на тупого тайца в одежде полицейского. — Да отпусти, ты, уебок коротконогий!
Переводчик крикнул на полицейского. Тот отдал команду, и все всех отпустили.
Горров взял бутылку виски. И полицейскому, хоть тот не понимал по-русски:
— Неси стаканы всем.
Полицейский принес стаканы. Ричард сидел, смотрел, потирал ноющие руки и не понимал происходящего.
— Значит, так, — Горров поднял стаканы. — Залудили по стакану. Потом объясню.
Все залили, включая плачущую с дочерью маму и, выжидая объяснений, смотрели на Горрова.
— Рич, твой отец настаивал, чтобы ты переспал с маленькой девочкой. Я с помощью Хорхе организовал полицию, чтоб на видео было. Чтоб отец твой не доебывался, почему… блядь, да почему. По сценарию сделаем, что нас полиция нравов схватила. Понятно?! И тебе не надо будет ребенка ебать, и отец твой меня не выебет.
Ричард подошел к Горрову. Смотрел на режиссера, как в первый раз.
— Налей еще… Я не ожидал, брат!
— Давай, пей. Нам еще к Хорхе домой ехать. Его дети ждут подарков.
Ричард не знал, что делать, что говорить. Почему-то в этот момент он сам чувствовал себя ребенком.
— Я хочу тебя обнять, Горров.
— Давай. Обними. — Пока Семен шел, поймал ревностный взгляд Хорхе. — Иди ко мне, — обнял Рича. — Ты заслужил.
— Але-е-е, милиция! — Пьяный Сергей звонил из телефона-автомата.
— Дежурный лейтенант Бенкендорф слушает.
— Че у тебя фамилия такая? Фашист, что ли, лейтенант?!
— Я вас слушаю.
— Это, слушай, Геринг, я тут Вернинг избил.
— Что?
— Не что, а кого?! Что у тебя по русскому языку было, немецкая морда?!
Короткие гудки. Сергей набрал повторно.
— Ой-ой-ой! Какие мы обидчивые! Я по делу звоню, на самом-то деле. Я Верника избил ногами.
— Какого Верника? Как ваша фамилия и где вы находитесь?
— Брат, ты не торопися. Понял, не то-ро-ПИСЯ! Понял, в чем тут прикол?!
— Да, понял. Что-то еще хотите сказать?
— Ладно, брат, я серьезно с тобой. У меня Афган за спиной… Кровью облитый, так что слушай уважительно.
— Слушаю.
— Я тут Верника избил и бумажник его взял. На хуй?! Сам не понимаю, блядь. Злюсь, сука, страшно сейчас на себя. И весь день такой, чуешь?!
— В принципе, да.
— Так вот, его там нет, где я его валил. Я хочу бумажник вернуть… И извиниться. Ты пробей, слышь?! Тут в портмоне его визитка с рабочим телефоном. Я звонил, но они мне, суки, не верят, ржут, бляди. Думают — развожу. А я его сильно вальнул.
Где бы ни обитал человек — среди современной техники, в космических пространствах будущего, в далеком прошлом, в историческом или выдуманном мире, — он всегда ищет свое место в жизни. И ради этого порой он отваживается на поступки, никак не вяжущиеся со здравым смыслом, традицией или моралью. Так происходит и в мире, который открывается перед читателями на страницах романа Алексея Семенова, — мире, поразительно напоминающем древнюю славянскую Русь. Чтобы найти свое место в жизни, свою долю, герою романа предстоит пережить немало потерь, попробовать на вкус жизнь — такую, как она есть, научиться быть достойным своей судьбы, ждать и верить.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книгу вошли небольшие рассказы и сказки в жанре магического реализма. Мистика, тайны, странные существа и говорящие животные, а также смерть, которая не конец, а начало — все это вы найдете здесь.
Строгая школьная дисциплина, райский остров в постапокалиптическом мире, представления о жизни после смерти, поезд, способный доставить вас в любую точку мира за считанные секунды, вполне безобидный с виду отбеливатель, сборник рассказов теряющей популярность писательницы — на самом деле всё это совсем не то, чем кажется на первый взгляд…
Книга Тимура Бикбулатова «Opus marginum» содержит тексты, дефинируемые как «метафорический нарратив». «Все, что натекстовано в этой сумбурной брошюрке, писалось кусками, рывками, без помарок и обдумывания. На пресс-конференциях в правительстве и научных библиотеках, в алкогольных притонах и наркоклиниках, на художественных вернисажах и в ночных вагонах электричек. Это не сборник и не альбом, это стенограмма стенаний без шумоподавления и корректуры. Чтобы было, чтобы не забыть, не потерять…».
В жизни шестнадцатилетнего Лео Борлока не было ничего интересного, пока он не встретил в школьной столовой новенькую. Девчонка оказалась со странностями. Она называет себя Старгерл, носит причудливые наряды, играет на гавайской гитаре, смеется, когда никто не шутит, танцует без музыки и повсюду таскает в сумке ручную крысу. Лео оказался в безвыходной ситуации – эта необычная девчонка перевернет с ног на голову его ничем не примечательную жизнь и создаст кучу проблем. Конечно же, он не собирался с ней дружить.
У Иззи О`Нилл нет родителей, дорогой одежды, денег на колледж… Зато есть любимая бабушка, двое лучших друзей и непревзойденное чувство юмора. Что еще нужно для счастья? Стать сценаристом! Отправляя свою работу на конкурс молодых писателей, Иззи даже не догадывается, что в скором времени одноклассники превратят ее жизнь в плохое шоу из-за откровенных фотографий, которые сначала разлетятся по школе, а потом и по всей стране. Иззи не сдается: юмор выручает и здесь. Но с каждым днем ситуация усугубляется.
В пустыне ветер своим дыханием создает барханы и дюны из песка, которые за год продвигаются на несколько метров. Остановить их может только дождь. Там, где его влага орошает поверхность, начинает пробиваться на свет растительность, замедляя губительное продвижение песка. Человека по жизни ведет судьба, вера и Любовь, толкая его, то сильно, то бережно, в спину, в плечи, в лицо… Остановить этот извилистый путь под силу только времени… Все события в истории повторяются, и у каждой цивилизации есть свой круг жизни, у которого есть свое начало и свой конец.