Голубые огни Йокогамы - [70]

Синдо вздохнул. Голос его дрожал.

— Ивата…

— Я знаю, что вы хотите сказать, но я уверен в своей правоте.

— А если ты ошибаешься?

— Заявление об отставке будет у вас на столе на следующий день.

Долгая пауза.

— Если я соглашусь, тебе придется мне все объяснить.

— Сестру Мины Фонг убил этот урод, Черное Солнце. Ее смерть была самой первой. Более того, я уверен, что он убил и саму Мину.

— Мину Фонг?!

— Для отвлечения внимания, Синдо. Дымовая завеса.

— Слушай, парень, ты больше не ведешь дело. Ты не имеешь права вмешиваться…

— Вообще-то, веду. — Ивата с силой нажал на гудок, обгоняя джип. — Уже десять минут как.

— Что ты несешь?

— Если Мина Фонг — очередная жертва Черного Солнца, значит, расследование дела о ее убийстве ведется не по тому следу, что доказывает невиновность Масахару Идзавы. Посмотрите видеозапись из ее квартиры. Все станет очевидно.

— Мать твою, Ивата…

— Вы сами сказали, что вопросы вызвало мое поведение, а не то, как я вел расследование. Значит, по протоколу, до заседания дисциплинарной комиссии дело должно быть возвращено на доследование, а мне должны вернуть полномочия следователя. По протоколу, Синдо.

Ивата так и видел, как старый служака невидяще уставился в окно и обдумывает услышанное.

— Заседание комиссии 11 марта. Ты понимаешь, что осталась всего неделя?

— Понимаю.

Синдо рассмеялся:

— В Джеронимо Стилтона играешь, да?

— Синдо, сейчас не время хохмить.

— Ладно, ладно. Я приставлю охрану к бывшей жене Акаси. Сейчас пришлю тебе адрес. Но я не могу дать тебе людей — твоя репутация подмочена. Никто не станет с тобой работать. В оставшееся время тебе придется справляться самому — это все, что у тебя есть.

— На большее я и не рассчитывал, шеф.

— Ладно, ты снова в деле.

Ивата отключился и прибавил скорости.

Краем глаза он взглянул на папку с делом Икуо Уно, которую раздобыл Хатанака. На обложке — полустертая наклейка:

СЛЕДОВАТЕЛЬ ХИДЕО АКАСИ

Ивата в задумчивости покусывал губы.

Ты работал в отделе убийств — с чего вдруг взялся за такую мелочовку?

И если Икуо Уно был твоим информатором, ты должен был знать, что кто-то воспользовался его деньгами после его смерти. Но ты не помешал этому…

Он вспомнил, как Акаси улыбался в лифте, улыбался загадочной пустоте.

Ивата слишком быстро думал. И слишком быстро ехал. И то и другое он делал недостаточно быстро.

Городские огни, как прекрасны они.

Он резко повернул, обгоняя грузовик, и папка на приборной доске распахнулась. Сверху лежала статья о самоубийстве Хидео Акаси. Фотография была старая — скорее всего, сделана на момент выпуска из Академии полиции. Волосы стрижены ежиком, уверенная улыбка на загорелом лице.

Что же ты скрываешь, инспектор? Чем шантажировал тебя Черное Солнце?

Акаси улыбался Ивате.

Сирена все выла и выла.

Глядя в глаза мертвецу, Ивата все понял. Озарение пронзило его как холодный клинок.

* * *

К северу от аэропорта Ханэда, напротив Центрального Токио, расположен остров Одайба[28]. Здесь жили Юми Татибана и ее муж Ёси. Летом они устраивали пикники на берегу. Зимой сидели в прибрежных кофейнях, глядели на море и читали — Ёси, как правило, скандинавские детективы, Юми — сборники рассказов. Утром по понедельникам они сетовали, что приходится ехать «на большую землю». Им нравились здешние широкие, обсаженные деревьями улицы. На Одайбе ощущался простор, которого не было в Токио. Парковочные места отыскивались без труда, очередь в детские сады не казалась бесконечной, а владельцы собак здоровались друг с другом на улице. Появление на свет малыша ждали уже через несколько недель, и имя ему выбрали заранее. Юми и Ёси были счастливой парой.

* * *

Машина Косуке Иваты с синей мигалкой мчалась по Радужному мосту к острову Одайба. В шесть часов вечера солнце уже садилось, и прогулочные лодки, по обыкновению, включили розовую подсветку. В отдалении переливалось разноцветными огнями колесо обозрения Дайканранша, клином врезавшееся в толщу огромных торговых павильонов. Навстречу Ивате, в сторону города, но на нижнем уровне моста, по монорельсу Юрикамомэ несся поезд, устремив вдаль свои красные прожектора и тем самым посылая низко летевшему самолету предупреждение: «Прочь с дороги!» Токио неприспособлен к темноте.

Через пару минут после того, как Ивата съехал с моста, показались желтые полицейские ленты — отряд токийской полиции заблокировал вход в жилой комплекс «Грин-Гарденс». Ивата даже воспрянул духом.

«Синдо, старый пес, не обманул!»

Он припарковался и направился к дому, на ходу оценивая обстановку. Толпа жильцов — в равной степени взволнованных и раздраженных — о чем-то переговаривались. Ивата обратил внимание на очень высокую ограду, видеокамеры и наличие внутренней охраны. Нелегкая добыча, не говоря уже о полицейском кордоне.

Придет ли теперь Черное Солнце?

Ивата знал ответ.

Он вгляделся в толпу в поисках высокого мужчины. Один-два от силы. И никаких признаков агрессии на их лицах — лишь любопытство. При вечернем освещении и не разберешь толком.

Ивата начал сомневаться, не совершил ли он ошибку.

Что, если этот урод ушел в подполье? Он обязан выползти на свет — но когда? Через месяц? Год? Десять лет?