Голубые холмы Синтры - [6]

— Я спросил, что вы делаете в этой комнате.

Сердце Элинор дрогнуло в тревоге за подругу, хотя она не верила, что дон Мигел пожалуется на Джун.

— Я пришла в больницу повидать подругу, по вечерам я свободна, — пробормотала она зачем-то. — Сестра Лейленд укладывала спать дону Карлоту, так что я пришла вместе с ней.

— Для этого была особенная причина, сеньорита?

Она непонимающе уставилась на мужчину:

— Конечно нет. Не понимаю, о чем вы?

Прямые черные брови приподнялись в удивлении. Он перевел тяжелый взгляд на девушку в кровати. Какое-то время дон Мигел смотрел на нее, потом неожиданно попросил Элинор выйти.

— Но подождите снаружи, — тихо приказал он.

— Сэр… граф… я хочу сказать… — Она умолкла, жарко вспыхнув под его надменным взглядом. Как она должна его называть? Если она обратится «дон Мигел», он сразу поймет, что сестра говорила о нем.

— Подождите меня снаружи, — повторил он.

И повернулся к ней спиной.

Глава 2

Джун побледнела, когда увидела Элинор возле комнаты Карлоты.

— Вернулся ее брат, — догадалась она. — Он разозлился, когда застал тебя в комнате?

— Точно. Велел мне подождать его здесь.

— Господи! Беда мне!

— Он не станет на тебя жаловаться, — мягко заверила ее Элинор.

— Ты уверена?

— Вполне. Он очень властный, но не мелочный.

Джун странно взглянула на подругу:

— Кажется, ты не теряла времени зря. Сразу определила его характер… Ты что, физиономист?

Элинор тихо рассмеялась, хотя не переставала тревожиться за Карлоту.

— Чтобы верно определить его характер, мало быть физиономистом. Надо жить вместе с ним. А какая женщина в здравом уме на это согласится?

Услышав это, Джун скорчила гримасу:

— Ужасно интересно, женат он или нет. Но мы совершенно ничего не знаем из-за всех этих тайн. К тому же расспрашивать Карлоту строго запрещено.

— Возможно, он женат, — задумчиво ответила Элинор. Она машинально посмотрела на дверь, за которой находился объект их обсуждений. — Ведь ему за тридцать, как по-твоему?

Джун кивнула. И снова заговорила о неожиданном возвращении графа. Она захотела узнать, что именно произошло. Элинор старалась быть осторожной в разговоре с подругой. Ей не хотелось выдавать секрет Карлоты. Но если Джун и хотела разузнать поподробнее, то не успела. Появился граф. Он шел по коридору, пристально и сурово глядя на Джун.

— Сестра Лейленд, разве в этой больнице принято впускать незнакомцев в личные палаты пациентов?

Джун покраснела и начала разглаживать свой накрахмаленный белый передник.

— Простите, сэр, но я не думала, что поступаю плохо, когда привела с собой мисс Солуэй, чтобы… чтобы она помогла мне.

Он окинул ее надменным взглядом. Еще до того, как дон Мигел заговорил, Элинор поняла, что он оставил эту тему. Стоять здесь и спорить с простой медсестрой — ниже его достоинства. Но то, что он сказал потом, ошеломило их обеих.

— Сеньорита, вы теперь вернетесь в «Шерборн»? В таком случае могу я вас подвезти?

Тишина… изумленная тишина. Джун и Элинор украдкой обменялись взглядами.

— Очень мило с вашей стороны, — пробормотала удивленная Элинор.

Он явно собирался ей что-то сказать. Но зачем понадобилось ее подвозить?

— Я поеду немедленно. — Его тихий голос звучал как приказ.

Надменный и высокомерный дон Мигел таким образом объяснял, что Элинор должна уехать потому, что так удобно ему, а не ей.

Девушка вздернула было подбородок, но, поразмыслив, поняла, что может нарваться на неприятности в отеле, если поссорится с этим высокомерным иностранцем. Поэтому, пожелав Джун спокойной ночи, она последовала за доном Мигелом, который спокойно шел по коридору.

Поездку можно было счесть, по меньшей мере, напряженной. Вопреки ожиданиям дон Мигел не сразу заговорил о самовольном присутствии Элинор в комнате его сестры. Он просто вел машину, довольно рассеянно, будто обдумывал очень серьезный вопрос, и не отрывал взгляд от дороги. Однако одно его присутствие придавало поездке великолепие. Элинор украдкой посматривала на него из-под полуопущенных ресниц и не могла не восхищаться благородной линией его профиля. Но все же это был суровый силуэт. Вспомнив о том, что дон Мигел предположительно женат, Элинор обнаружила, что пытается понять, какой из него муж. Холодный… отстраненный… и все же в ее представлении он был требовательным и легко добивающимся своего. А каким он будет, если влюбится? Был ли грозный внешний вид обманчивым? А холодность и замкнутость — напускными? Ее вдруг охватило странное волнение.

Вне себя от изумления Элинор признала, что у нее дух захватывает от привлекательности спутника и с каждой минутой неизвестное ранее сильное и глубокое чувство овладевает ее сердцем.

Она тут же вспомнила Терри Кершоу: близко посаженные глаза, слабый подбородок, толстый рот, казалось кричащий о похоти. Интересно, почему она вдруг о нем подумала? Девушка нахмурилась. Конечно, она сравнивала Терри и дона Мигела. Элинор представила, что Терри Кершоу на целых двенадцать месяцев станет ее директором. Год стажировки будет достаточно трудным, как и у каждого нового учителя. Но во власти Терри Кершоу сделать его невыносимым для Элинор. Он станет ее начальником. Его приказам придется подчиняться. Он сможет придираться к ней по любому поводу. Если захочет, пренебрежительно отзовется о ее работе в разговоре с инспекторами, которые придут посмотреть, как она ведет уроки. Как же ей не везет! Элинор пожалела, что ей придется начать карьеру в этом году. Если бы найти какую-нибудь другую должность, чтобы отвязаться от человека, который наверняка станет ей докучать так же, как докучал в колледже!