Голубые эшелоны - [123]
Эти строки сами сложились у него в голове, хотя он никогда не был поэтом.
О завтрашнем дне Тиша боялся думать. Он знал настроение атамана Тура и многих казаков, не знал только содержания записки, которую атаман Лизогуб вынул теперь из бокового карманчика френча и перечитал еще раз:
«Атаман Тур мутит голытьбу. Репрессии могут вызвать нежелательные последствия. Лучше дать им возможность поскорее покинуть нашу среду. Головной атаман С. Петлюра отзывается одобрительно о вашей дивизии и надеется, что вы убережете ее от красной заразы… Любар, 30 августа 1919 года».
Не приходилось долго раздумывать, чтобы понять, что Директория ужо перебазировалась в жалкий городишко на Житомирщине. В другой раз это обеспокоило бы Лизогуба, но известие о том, что сам головной атаман возлагает надежды на его дивизию, на какое-то время заслонило все прочее.
— Архипенко, куда тебя черт унес? Позови мне комартдива. Живо!
Атаман не успел еще раз пробежать глазами записку из штаба главнокомандующего, как командир легкого артдивизиона уже появился в комнате. За обвислые щеки, короткий нос и выпученные глаза его прозвали бульдогом.
— Ну, пан Бурчак?
Бурчак молча моргал глазами.
— Результаты, результаты? — раздраженно допытывался атаман Лизогуб. — Вы были на станции, когда стреляли по делегации?
— Был, пан атаман. И сам стрелял.
— Не было казаков, что ли?
— Не хотели!
— ??
— Потащился назад, к своим большевикам.
— Кто?
— Поезд с делегацией.
— Что на площади делается?
— Митингуют, пан атаман. Тур заявил, что пора кончать. Говорит: «Иду к красным. Я, говорит, спрашивал повсюду, от Киева до Могилева, и теперь знаю, — только с красным знаменем нас примет народ». А гайдамакам это — как салом по губам. Чуть не побили командарма. Говорят, должен прибыть и сам головной атаман Петлюра, но только, пожалуй, лучше не показываться. Против правды не попрешь.
— А ваш дивизион?
Бурчак заморгал глазами и полез в карман за платком.
— Как ваши казаки? — повторил вопрос атаман.
— Чтоб очень, так нет. А вообще, не так, чтобы и нет. Хотя, с другой стороны, это еще слава богу.
— Вы знаете, что ваш начальник артиллерии скрылся?
Бурчак задвигал бровями, еще не зная, как реагировать на эти слова. Наконец растянул губы в усмешку:
— Точно так, пан атаман. Дал тягу, значит! А куда, не знаете?
— Меня это не касается.
— Правильно, пан атаман. Кто захочет, тот найдет.
— Вы слышали, что я сказал? И поняли? Все!
Командир артдивизиона пристукнул тяжелыми сапогами, подошел к двери и уже через плечо, почему-то шепотом, спросил:
— А это скоро будет, пан атаман?
Атамана передернуло.
— От вас будет зависеть, Бурчак!
— Понимаю, пан атаман.
Вечерело. Лизогуб уже знал, что головного атамана Петлюры на экстренном совете старшин не будет, а слушать и не отвечать на истерические выкрики Тура он не хотел и не мог. Пусть думают, что Тур взял верх.
— Хозяйка! — постучал он в дверь. — Может, у вас найдется что-нибудь почитать?
— А как же. Есть, есть. Вот, нате!
— Благодарю.
«Как выбирать в Учредительное собрание». Лизогуб швырнул брошюрку под стол, вынул из бокового кармана трубку и заволокся дымом.
В кабинете председателя городской управы, освещенном подслеповатой лампой, старшины сидели на стульях вдоль стен, свесив косматые головы. Такие же тени рисовались у них за плечами. Тяжелый дух от распаренных кожухов и шинелей, смешанный с махорочным дымом, давил на грудь и на сердце. Казалось, табун разгоряченных лошадей попал в трясину и молча ждет своей гибели. А вот один не верил в это. Раскрасневшийся, с карабином поперек груди, атаман Тур стоял перед столом, за которым сидели представители командования. Размахивая смушковой шапкой, он, казалось, не говорил, а выкашливал:
— Хватит, хватит, говорю, морочить людям голову! Со своего большого ума вы и болбочанов наплодили. Из-за своей глупости и Киев на съедение белым отдали. Почему, спрашиваю я вас, деникинцы вам стали лучше красных? Думаете, мы не видим, с какой завистью поглядывает атаман Лизогуб на золотые погоны? Почему вы не посмели ударить на господ бредовых, а тянули, пока не рассыпалась наша армия? Почему вы, не спрашивая народа, завели шуры-муры с поляками, с нашими вековечными врагами, а своих красных сынов гоните с Украины?
— И тебя прогоним, — буркнул кто-то из темного угла. — Ты таки допочемукаешься, Тур!
— И еще я спрашиваю: почему вы стреляете по своей делегации, которая, может, везла судьбу целого народа? Или его участь вас не интересует? Вам лишь бы себя дороже продать. Злодеи вы после этого, предатели!
В комнате поднялся шум:
— Сам ты злодей! Сам ты предатель!
— Арестовать его!
— Попробуйте! — огрызнулся Тур.
— Попробуем. Довольно ты борщей напробовался!
— Теперь ему кислых щей захотелось!
— А вам — фляков по-польски!
— Не давайте ему говорить. Продажная шкура!
— Чего мы цацкаемся с ним? Берите его!..
Тур окинул всех взглядом, как стаю собак, и положил руку на карабин. В комнате стихло. Он надел на голову мохнатую шапку и шагнул к порогу.
— Еще раз говорю — попробуйте!
В углу, перед иконами, висела лампадка. Тур кивнул головой на образа:
Роман "Клокотала Украина" - эпическое полотно о подготовке и первом этапе освободительной войны украинского народа против польской шляхты в середине XVII столетия. В романе представлена широкая картина событий бурного десятилетия 1638-1648 годов. Автор показывает, как в украинских народных массах созрела идея восстания против гнета польской шляхты и католической церкви, как возникла и укрепилась в народном сознании идея воссоединения с братским русским народом и как, наконец, загремели первые громы восстания, вскоре превратившегося в грандиозную по тому времени войну.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Когда мы слышим имя Владимир Набоков, мы сразу же думаем о знаменитом писателе. Это справедливо, однако то же имя носил отец литератора, бывший личностью по-настоящему значимой, весомой и в свое время весьма известной. Именно поэтому первые двадцать лет писательства Владимир Владимирович издавался под псевдонимом Сирин – чтобы его не путали с отцом. Сведений о Набокове-старшем сохранилось немало, есть посвященные ему исследования, но все равно остается много темных пятен, неясностей, неточностей. Эти лакуны восполняет первая полная биография Владимира Дмитриевича Набокова, написанная берлинским писателем Григорием Аросевым. В живой и увлекательной книге автор отвечает на многие вопросы о самом Набокове, о его взглядах, о его семье и детях – в том числе об отношениях со старшим сыном, впоследствии прославившим фамилию на весь мир.
Книга Орсы-Койдановской результат 20-летней работы. Несмотря на свое название, книга не несет информативной «клубнички». касающейся жизни человека, чье влияние на историю XX века неизмеримо. Тем не менее в книге собрана информация абсолютно неизвестная для читателя территории бывшего Советского Союза. Все это плюс прекрасный язык автора делают эту работу интересной для широкого читателя.
Жизнь и учения странствующего йогина Патрула Ринпоче – высокочтимого буддийского мастера и учёного XIX века из Тибета – оживают в правдивых историях, собранных и переведённых французским буддийским монахом Матье Рикаром. В их основе – устные рассказы великих учителей современности, а также тибетские письменные источники.
В год Полтавской победы России (1709) король Датский Фредерик IV отправил к Петру I в качестве своего посланника морского командора Датской службы Юста Юля. Отважный моряк, умный дипломат, вице-адмирал Юст Юль оставил замечательные дневниковые записи своего пребывания в России. Это — тщательные записки современника, участника событий. Наблюдательность, заинтересованность в деталях жизни русского народа, внимание к подробностям быта, в особенности к ритуалам светским и церковным, техническим, экономическим, отличает записки датчанина.
Предлагаемая работа — это живые зарисовки непосредственного свидетеля бурных и скоротечных кровавых событий и процессов, происходивших в Ираке в период оккупации в 2004—2005 гг. Несмотря на то, что российское посольство находилось в весьма непривычных, некомфортных с точки зрения дипломатии, условиях, оно продолжало функционировать, как отлаженный механизм, а его сотрудники добросовестно выполняли свои обязанности.