Голубой велосипед - [4]
Запыхавшись, рухнула она на первую ступеньку часовни и опустила голову на ладони. Ее пронзила ужасная боль, в висках стучало, гудело в ушах, во рту горчило. Подняв голову, она сплюнула.
— Нет, невозможно! Это вранье!
Из ревности! Вот почему братья Лефевры все ей рассказали. Неужели можно жениться только потому, что ребенком был помолвлен? К тому же Камилла с ее благонравием и меланхоличностью, со здоровьем, которое многие называли хрупким, с мягкими манерами не слишком красива, чтобы нравиться Лорану. Как, наверное, скучно было бы жить с такой женщиной? Нет, Лоран просто не мог быть в нее влюблен, он любил Леа, а не ту тощую жердь, не умеющую даже правильно держаться на лошади или всю ночь танцевать до упаду… Он влюблен в нее, она уверена. Нельзя было не заметить его привычки удерживать ее руку или глазами искать ее взгляда. Еще вчера на пляже она откинула голову назад… И почувствовала, что он просто умирает от желания ее поцеловать. Само собой разумеется, он ничего не предпринял… Эти молодые люди из хорошего общества были такими зажатыми из-за своего воспитания! Как они ее раздражали! Нет, Лоран не мог быть влюблен в Камиллу.
Эта уверенность придала ей смелости. Преисполненная решимости до конца разобраться в том, сколько правды в этой сказке, и заставить Лефевров дорого заплатить за свой скверный розыгрыш, она опять выпрямилась. Подняв голову к трем крестам, прошептала:
— Помогите мне.
Ее отец провел в Белых Скалах целый день и вскоре должен был вернуться. Леа решила направиться ему навстречу. От него она узнает всю правду.
По дороге Леа с удивлением увидела, что тот сам идет к ней.
— Вижу, как ты несешься, сломя голову, словно за тобой черти гонятся. Снова поссорилась с сестрами? Ты вся красная и волосы взлохмачены.
Встретив отца, Леа попыталась придать лицу более спокойное выражение. Торопливо, как пудрятся при появлении неожиданного гостя, Леа схватила отца под руку, заставила себя улыбнуться и, положив голову ему на плечо, сказала:
— Папочка, мне так приятно тебя видеть. Я как раз спешила к тебе навстречу. Какой прекрасный выдался день, не так ли?
Немного опешивший от этой болтовни, Пьер Дельмас прижал дочь к себе. Впереди он видел склоны холмов под виноградниками, чья совершенная упорядоченность порождала впечатление полного покоя.
— Да, прекрасный день. И еще мирный. Может, последний?
Леа глупо возразила:
— Последний? Но почему? Еще и лето не окончилось. Да и осень в Монтийяке всегда самое лучшее время года.
Пьер Дельмас отодвинулся и задумчиво произнес:
— Да, действительно, лучшее время года. Однако беззаботность твоя меня поражает. Вокруг все предвещает войну, а ты…
— Войну? Какую войну? — сердито оборвала она отца. — С меня хватит этих разговоров о войне… Гитлер не совсем сошел с ума, чтобы объявлять войну Польше. Но даже если он ее начнет, нам-то что за дело? Пусть поляки сами разбираются.
— Замолчи, ты не понимаешь, что говоришь, — воскликнул он, схватив ее за руку. — Никогда не повторяй ничего подобного. Ведь между нашими странами существует союз. Ни Англия, ни Франция не могут отказаться от своих обязательств.
— Русские же стали союзниками Германии.
— К их величайшему стыду. Наступит день, когда Сталин поймет, что его обвели вокруг пальца.
— Ну а Чемберлен?
— Чемберлен поступит так, как того требует честь. Он подтвердит Гитлеру свою решимость соблюсти англо-польский договор.
— И что тогда?
— Тогда? Начнется война.
Картины войны заполнили молчание отца и дочери. Леа нарушила его:
— Но Лоран д'Аржила утверждает, что мы не готовы, что наше вооружение — производства 14–18-х годов и годится разве что для военных музеев, что у нас практически нет авиации, а наша тяжелая артиллерия уязвима…
— Для особы, не желающей слышать о войне, ты, как я вижу, осведомлена о нашей военной мощи совсем неплохо. Даже лучше своего отца. А что ты скажешь о доблести наших солдат?
— Лоран говорит, что наши солдаты не хотят воевать…
— Им, однако, придется…
— …они все погибнут ни за что, в чужой для них войне…
— Они отдадут жизнь за свободу…
— …свободу? Где она, эта свобода, для погибшего? Я не хочу умирать, я не хочу, чтобы умер Лоран.
Голос ее дрогнул, и она отвернулась, чтобы скрыть от отца слезы.
Потрясенный словами дочери, тот ничего не заметил.
— Леа, будь ты мужчиной, я сказал бы, что ты трусишь.
— Не знаю, папа, извини меня. Я причиняю тебе боль, но мне так страшно.
— Нам страшно всем…
— Не Лорану. Он говорит, что выполнит свой долг, хотя уверен, что нас разгромят.
— Те же пораженческие речи я слышал сегодня от его отца…
— Так ты был в Белых Скалах?
— Да.
Нежно улыбаясь отцу, она взяла его за руку и потянула за собой.
— Пошли, папа. Пора возвращаться. Иначе мы запоздаем, и мама начнет волноваться.
— Ты права, — сказал он, улыбнувшись ей в ответ.
Они остановились в Бельвю, чтобы поприветствовать Сидони, которая только что закончила ужинать и, сидя на стуле перед домом, наслаждалась вечерней прохладой.
— Ну как вы, Сидони? В порядке?
— Могло бы быть и хуже. Пока стоит прекрасная погода, солнышко прогревает мои старые кости. К тому же, месье, разве здесь может не радоваться сердце?
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Роман современной французской писательницы Регины Дефорж уводит читателя в далекий XI век. Судьба дочери Ярослава Мудрого, княжны Анны, связала Русь и Францию. Обреченная выйти замуж за французского короля Генриха I, Анна Ярославна, покорная воле отца, отправляется на чужбину, даже не подозревая о том, что ее возлюбленный боярин Филипп не найдет в себе душевных сил отказаться от своей любимой.Написанный в 1988 году, роман в русском переводе впервые представляется на суд российских читателей.
Французская писательница Режин Дефорж пользуется ныне мировой славой. Грандиозный успех, далеко перешагнувший границы Франции, принес ей цикл романов «Голубой велосипед». Этот цикл зачастую сравнивают с великим романом Маргарет Митчелл «Унесенные ветром»: жизненная история умной, мужественной и красивой героини Р. Дефорж по имени Леа проходит на фоне грандиозных событий, потрясших Францию в 1939–1949 гг., подобно тому, как история Скарлетт О'Хара разворачивается на фоне гражданской войны в США. Цикл романов Р. Дефорж, несомненно, обладает подлинно французским своеобразием и будет иметь в России такой же успех, какой имеет во всем читающем мире.
Французская писательница Режин Дефорж пользуется ныне мировой славой. Грандиозный успех, далеко перешагнувший границы Франции, принес ей цикл романов «Голубой велосипед». Этот цикл зачастую сравнивают с великим романом Маргарет Митчелл «Унесенные ветром»: жизненная история умной, мужественной и красивой героини Р. Дефорж по имени Леа Дельмас проходит на фоне грандиозных событий, потрясших Францию в 1939–1949 гг., подобно тому, как история Скарлетт О'Хара разворачивается на фоне гражданской войны в США.
Французская писательница Режин Дефорж пользуется ныне мировой славой. Грандиозный успех, далеко перешагнувший границы Франции, принес ей цикл романов «Голубой велосипед». Этот цикл зачастую сравнивают с великим романом Маргарет Митчелл «Унесенные ветром»: жизненная история умной, мужественной и красивой героини Р. Дефорж по имени Леа проходит на фоне грандиозных событий, потрясших Францию в 1939–1949 гг., подобно тому, как история Скарлетт О’Хара разворачивается на фоне гражданской войны в США. Цикл романов Р. Дефорж, несомненно, обладает подлинно французским своеобразием и будет иметь в России такой же успех, какой имеет во всем читающем мире.
Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.
Повесть о рыбаках и их детях из каракалпакского аула Тербенбеса. События, происходящие в повести, относятся к 1921 году, когда рыбаки Аральского моря по призыву В. И. Ленина вышли в море на лов рыбы для голодающих Поволжья, чтобы своим самоотверженным трудом и интернациональной солидарностью помочь русским рабочим и крестьянам спасти молодую Республику Советов. Автор повести Галым Сейтназаров — современный каракалпакский прозаик и поэт. Ленинская тема — одна из главных в его творчестве. Известность среди читателей получила его поэма о В.
Автобиографические записки Джеймса Пайка (1834–1837) — одни из самых интересных и читаемых из всего мемуарного наследия участников и очевидцев гражданской войны 1861–1865 гг. в США. Благодаря автору мемуаров — техасскому рейнджеру, разведчику и солдату, которому самые выдающиеся генералы Севера доверяли и секретные миссии, мы имеем прекрасную возможность лучше понять и природу этой войны, а самое главное — характер живших тогда людей.
В 1959 году группа туристов отправилась из Свердловска в поход по горам Северного Урала. Их маршрут труден и не изведан. Решив заночевать на горе 1079, туристы попадают в условия, которые прекращают их последний поход. Поиски долгие и трудные. Находки в горах озадачат всех. Гору не случайно здесь прозвали «Гора Мертвецов». Очень много загадок. Но так ли всё необъяснимо? Автор создаёт документальную реконструкцию гибели туристов, предлагая читателю самому стать участником поисков.
Мемуары де Латюда — незаменимый источник любопытнейших сведений о тюремном быте XVIII столетия. Если, повествуя о своей молодости, де Латюд кое-что утаивал, а кое-что приукрашивал, стараясь выставить себя перед читателями в возможно более выгодном свете, то в рассказе о своих переживаниях в тюрьме он безусловно правдив и искренен, и факты, на которые он указывает, подтверждаются многочисленными документальными данными. В том грозном обвинительном акте, который беспристрастная история составила против французской монархии, запискам де Латюда принадлежит, по праву, далеко не последнее место.