Голубоглазая богиня - [8]

— Спасибо. Я готов ехать. Если встретишь аптеку или супермаркет, пожалуйста, остановись. Мне нужен аспирин. Башка раскалывается.

Ну слава тебе господи, подумала Бэбс, но вслух сказала только:

— Да, конечно.

Они двигались навстречу быстро поднимающемуся солнцу. Гарри подремывал, то роняя голову на грудь, то вздрагивая и приходя в себя.

Бэбс отчаянно зевала и терла глаза. В конце концов, в очередной раз взглянув на часы, предложила:

— Может, пора остановиться? А? Что скажешь?

— Думаю, было бы неплохо. Ты, наверное, жутко устала. Далеко мы отъехали?

— Около трехсот миль. Не посмотришь по карте какой-нибудь городок в стороне от шоссе? Мы недавно проехали Тусон.

Они остановились в мотеле «Вчера и завтра», сняли два номера и через пять минут спали мертвым сном.

3

Он сел на кровати и обвел комнату диким взглядом.

Что это такое? Где я? И сколько сейчас времени?

Эти вопросы пришли в голову первыми, но вскоре сознание немного прояснилось, и Гарри начал кое-что вспоминать.

Да-да-да, вчера, проспав полдня в душном офисе, он вышел на улицу и столкнулся с Патом. Ага, верно, и тот затащил его к Берту, где они сидели и пили. А потом… потом…

Потом Гарри вспомнил все до мельчайших подробностей, включая и то, что в соседней комнате спит Бэбс, незнакомая ему исполнительница стриптиза, которой Пат то ли по легкомыслию, то ли по излишней доверчивости отдал деньги.

Черт! А если она сбежала, прихватив не только их, но и машину? Что тогда ему делать? У него же нет денег даже на автобус домой. Впрочем, если подумать, то у него и дома теперь нет… Вот это вляпался!

Гарри вскочил, не обращая внимания на громкие протесты своего несчастного, избитого тела, и кое-как добрался до окна. Облегчение было огромным — настолько, что он вытер выступивший на лбу холодный пот и бессильно опустился на пыльный палас. «Додж» мирно стоял внизу, хотя и не совсем на том же месте, где его оставили ранним утром.

Тихий стук в дверь заставил его приподняться.

— Да, кто там?

— Я, Бэбс. Можно войти?

Гарри окинул себя взглядом. На нем не было ничего, кроме трусов и грязной майки.

— Минутку! — Он попытался найти и надеть джинсы, но не увидел их, добрался до ванной и обернулся махровым полотенцем размером с простыню. — Теперь можно!

Бэбс появилась на пороге — свежая, отдохнувшая, благоухающая, как майское утро во фруктовом саду, в легком голубом платье, хоть и простого фасона, но удивительно идущим к ее лицу и фигуре.

— Как ты себя чувствуешь? Лучше?

— Трудно сказать. Если было когда-то хуже, то я этого не помню. Ощущение такое, словно меня пропустили через мясорубку.

— Неудивительно. Думаю, после завтрака будет чуть легче. Я купила сильное болеутоляющее и принесла твою одежду. Все чистое. В этом городишке, оказывается, есть прачечная. И не только. Два «Макдоналдса», бар, где подают приличные коктейли, даже кинотеатр!

До Гарри вдруг дошел смысл первых ее слов.

— После завтрака? Что… что это значит?

— То, что ты проспал целые сутки, — спокойно сообщила Бэбс. — Я специально не стала тебя будить. Решила, что лучше дать тебе как следует отдохнуть. Но теперь нам пора решить, что делать дальше. Остаемся мы тут еще на какое-то время или поедем вперед? Через полчаса надо платить за следующие сутки. Кто бы поверил, что в такой дыре номер может стоить двадцать баксов? Ну ладно, так что скажешь?

— Уф… — Он обвел глазами жалкую комнату с полинявшими занавесками, пылью на всех поверхностях и общим видом разрухи. — Я сейчас приму душ и оденусь. Спасибо, кстати, что позаботилась о моем барахле. Полагаю, за завтраком мы обсудим наши дальнейшие планы, но здесь лучше не оставаться. Сорок долларов в сутки за такое убожество — это чересчур.

— Тогда я пойду расплачиваться и укладывать вещи в машину. Не забудь, у тебя всего полчаса.

После обильного завтрака, трех чашек крепкого кофе и двух таблеток обезболивающего Гарри пришел в благодушное настроение.

— Что ж, все не так и плохо, — заявил он, закуривая сигарету и с удовольствием глубоко затягиваясь. Впрочем, в последнем он тут же раскаялся — резкая боль пронзила пострадавшую грудную клетку. — О, извини, что не предложил тебе.

— Не беспокойся, я все равно не курю. Что касается «не так и плохо»… В общем, конечно, не так, но… Я звонила вчера вечером Пату. Тебе привет, между прочим.

— Спасибо. Что…

— Так вот, этот адвокат, не помню, как его там, добился, чтобы почти всю шайку выпустили. Грязный Тедди, правда, пока в больнице, но он организовал поиски. Пат считает, что нам лучше лечь на дно, но у нас не так много денег. Кстати, о деньгах… — Она полезла в сумочку и вытащила свой кошелек. — Вот, четыреста двадцать — это твои. С вычетом оплаты за мотель.

— А у тебя сколько? — спросил Гарри, не трогая лежащих между ними на столе купюр.

Странно, но сегодня он совсем не ощущал враждебности по отношению к ней. Напротив, нечто, приближающееся к уважению. Он хорошо запомнил, как она уговаривала его, будто капризного ребенка, и вытерпела все, вместо того чтобы плюнуть и пересесть на попутку.

— Это неважно.

— Нет, важно. Пока мы оба с тобой в этом дерьме, деньги делим поровну.

— Что ж, хорошо, как скажешь. Тогда держи все у себя. Ты же меня совсем не знаешь…